Датта Даршанам

Однажды все дети гуляли в лесу и собирали фрукты и топливо для жертвенного огня, а Ренукадеви отправилась совершить омовение в Ганге. В то время царь Читраратха, правитель Мартикаваты, пришел со своим гаремом к реке для развлечения. Вся свита правителя была счастлива и наслаждалась водой. Сцена была настолько волнующей, что Ренукадеви подумала: «Кажется, у кшатриев больше веселья и удовольствий в сравнении со строгой и размеренной жизнью браминов». В таких мыслях было потеряно довольно много времени. Вдруг она поняла грешность своих мыслей, застыдилась и даже возмутилась собой и содрогнулась. «Что мой муж подумает о моем прегрешении?» Она торопливо омылась, но сильно опоздала, когда вернулась со своим горшочком воды. Она была испугана и стеснялась подойти к Джамадагни, который мог увидеть слабость на ее бледном лице. Узнав, что случилось, он бранил ее. Он был разгневан тем, что она получала удовольствие от подобных мыслей, после того как провела в его обществе долгую аскетическую жизнь и стала матерью пятерых его детей. Именно в это время четверо его старших сыновей пришли домой. Как только он увидел их, то гневно сказал: «Отрубите голову этой грешной женщине!» Сыновья не могли понять, что махариши имел в виду. Они не могли ни поднять руку на свою мать, ни вынести ярости своего отца. Гнев махариши вырос до неба. Он спросил каждого сына отдельно, но напрасно. Теперь гнев Джамадагни обратился против детей. Он проклял их: «Позор вам всем; вы пренебрегли моим приказом и стоите здесь, как бессловесные животные. Поэтому вы будете рождены как бессловесные животные низшей природы». Как только Джамадагни произнес это проклятие, появился Рама, младший сын, который нес острый и сверкающий топор на правом плече. Он услышал приказ своего отца: «Она грешна, отсеки ей голову, быстро!» Рама немедленно повиновался, и окровавленная голова Ренукадеви упала на землю. Джамадагни содрогнулся, но в следующий момент он вновь вернул себе спокойствие и высоко оценил быстрое действие Рамы. Он крепко обнял сына и сказал: «Рама, ты послушно выполнил мой приказ. Твои старшие братья не решились сделать этого, и поэтому они совершили худший из всех грехов. Теперь проси у меня столько благ, сколько желаешь, я дарую тебе их». Медленно Парашурама сказал: «Отец, без сомнения, наша мать совершила грех, однако она — наша мать. Она должна вернуться к жизни снова. Силой твоей аскезы пусть все ее грехи будут сожжены и пусть она станет чище, чем раньше, не помня своего прошлого. Еще избавь моих братьев от проклятия, и пусть они тоже не помнят этот эпизод. Теперь относительно меня. Я точно знаю, что ты в состоянии сделать все возможное и даже невозможное. Вот почему я совершил этот ужасный поступок. Поэтому защити меня от греха убийства матери».

Когда Парашурама изложил свои желания, Джамадагни был изумлен. «О сын, ты был покорен моим словам, немедленно, без колебания выполнив мой приказ. Я также горжусь быстротой твоих рук. Но я не знал, что твой разум еще быстрее. За короткое мгновение ты понял все произошедшее. Ты в самом деле очень мудр. Я понимаю, почему ты просил о забвении. Кроме того, только после благ для других ты пожелал, чтобы грех не запятнал тебя. Поэтому радость моя усилена твоей самоотверженностью. Сын мой, вдобавок к исполнению твоих желаний я благословляю тебя несгибаемой силой и долгой жизнью». С того времени жизнь Джамадагни и его семьи продолжилась мирно и спокойно до тех пор, пока Картавирьяарджуна не прибыл в их хижину.

События в хижине Джамадагни напугали людей, окружавших Парашураму и Джамадагни. Итак, их враги внимательно наблюдали и ждали, когда Парашурама отлучится из ашрама. Однажды несколько сотен юношей кшатриев вошли в ашрам Джамадагни. Мудрец Джамадагни, сидевший в углу своего ашрама, был в глубоком самадхи. Развращенные юноши ограбили ашрам и мучили его обитателей. Мало того, они издевались над риши Джамадагни,

хотя тот был в состоянии самадхи. Ренукадеви умоляла их не наносить вреда ее мужу, и жители тоже упрашивали их со слезами на глазах. Однако грешники не остановились. Боясь, что они убьют ее мужа, и надеясь, что ее младший сын сможет успеть вернуться, чтобы защитить их, Ренукадеви кричала: «Рама, Рама!» Но этот крик не был услышан Рамой. Джамадагни, безгрешный и сильно погруженный в абсолютную аскезу и покой, не знал всего этого, даже когда его голова была безжалостно отрублена.

После этого варварства юноши, боясь, что в это время может прийти Рама, выкрикивая воинственные возгласы, убежали. Когда Рама наконец прибыл, злодеи уже исчезли из виду. Ашрам погрузился в горе и печаль. Зеленые хижины ашрама были разрушены. Жертвенные огни погашены, а алтари осквернены. Ренукадеви была воплощенной скорбью. Другие жители ашрама не находили способа успокоить Ренукадеви, которая собирала голову и другие части тела ее мужа, лежавшие в луже крови. Муни стояли, словно статуи. Парашурама везде видел разорение и отчаяние.