Датта Даршанам

Она умоляла его подождать, пока все в деревне заснут. Потом уложила своего мужа, который не мог даже двигаться, в корзину и, неся ее на своей голове, торопливо направилась к дому проститутки.

Была кромешная тьма, кроме того, еще моросило. Холодный ветер выл в ушах. Казалось, шея не выдержит тяжести, лежащей на голове. Ее уставшие ноги дрожали и скользили в липкой грязи. Пока она с таким трудом несла его, ее грешный муж сидел в корзине, свесив ноги, радостно предвкушая наслаждение, которое получит. Из-за его резких движений ее напряжение возросло и стало невыносимым. Он оставался глух к ее мольбам не раскачивать корзину. Уставшая, она брела в темноте. Дорога к улице проститутки проходила около кладбища. Так как Сумати не видела дороги в темноте, она пошла через кладбище.

В тот день царь приговорил махариши по имени Мандавья к повешению, приняв его за ложного тапасви. Место, где приговор приводился в исполнение, было близко к пути, который выбрала Сумати.

В густой тьме ничего не было видно, момент полного крушения для Каушики почти приблизился. В предвкушении удовольствия Каушика довольно небрежно болтал ногами и больно ударил махариши Мандавью. Махариши Мандавья сдерживал гнев, принимая наказание как результат прошлой кармы. Но когда внезапно он получил сильный удар от Каушики, его охватило дикое неистовство. Немедленно он произнес неотменяемое проклятие: "Тот, кто ударил меня без причины, умрет завтра с восходом солнца". Проклятие поразило слух Сумати подобно удару копья. Тотчас в ответ, как отражение

проклятия, из уст этой добродетельной и преданной жены вырвалось: "Если так, то пусть солнце не взойдет никогда".

Каушику, который, все еще беспечно раскачиваясь, сидел на голове своей жены, объял страх смерти. Когда он услышал проклятие махариши, то зарыдал. Дрожа от страха, он попросил жену отнести его домой. Она повиновалась ему, как всегда.

В соответствии со словами, которые произнесла эта целомудренная жена, движение колесницы солнца остановилось».

«О Мать, — воскликнул Индра, — существует ли что-нибудь, что неизвестно тебе? Все исчисления времени зависят от солнца. Не просто исчисление времени, само существование всех миров зависит от него.

Сейчас, так как движение солнца остановилось, мир затянут тьмой. Звезды потеряли свой блеск. О Мать, нет движения звезд и планет. Все живое на краю гибели.

С тех пор как солнце прекратило движение, вся деятельность оказалась в тупике. Совершение ритуалов управляется временем. Сейчас время не движется. Следовательно, исполнение служб затруднено. Люди не могут совершать подношения, и мы не получаем жертвоприношений, которые дают нам пищу, и поэтому мы, боги, лишены ее. Таким образом, мы лишены сил и подобны земле в засуху, урожай зерна уменьшается, и над людьми нависла угроза голода.

О Мать, если люди умилостивят нас подношениями как обычно, мы пошлем вниз дожди и сделаем людей довольными и счастливыми. Мы наказываем нечестивцев, лишающих нас подношений, которые полностью причитаются нам. Это обычай. С прекращением его добродетельные существа находятся в опасности.

Поставленные в тупик такой опасностью, мы обратились к Отцу Мира, твоему свекру, и искали утешения у него.

Из уважения он показал нам путь к спасению. Сила верной долгу и целомудренной жены — причина этого бедствия. Как алмаз режется алмазом, так и одна лишь сила другой верной долгу и целомудренной жены может спасти нас.

Во всех трех мирах нет никого, кто мог бы превзойти Анасую в целомудрии и преданности своему мужу. Поэтому по его совету мы должны умолять тебя быть сострадательной и пролить ливень благодати. Следуя этим наставлениям, мы пришли к тебе искать помощи.

Поэтому, о Мать, будь милостива к нам. Защити миры. Пусть Солнце взойдет и восстановится причина мира как сейчас, так и впредь. Только ты наше утешение».

Видя жалкое состояние умоляющих предводителей богов, сердца праведной четы исполнились состраданием. Затем Анасуя успокоила их и сказала:

«О боги, нет силы, которая может устоять перед волей целомудренной и добродетельной жены. Проклятие, произнесенное той преданной женой, может быть снято только ею самой. Ничего другого невозможно сделать в этом случае. Поэтому ради вас я пойду к той драгоценнейшей среди добродетельных жен и ради вашего блага буду упрашивать ее, и только ее одну, позволить Солнцу взойти.

Но, — продолжила она, — проклятие, произнесенное махариши, является неотменяемым, следовательно, ее муж не может остаться незатронутым им. Затем с вашего общего согласия я сделаю соответствующее добро для нее. Не бойтесь. Сейчас позвольте нам отправиться в дом Сумати».

Дав богам такие заверения, Анасуя и махариши Атри пошли к дому Сумати.

Анасуя вошла в дом первой. Увидев восхитительную и достойную Сумангали, величайшую среди целомудренных и преданных жен, Сумати очень обрадовалась. Она встала и приняла Анасую с обычными арогхьей и падьей и выразила ей уважение и почтение.