Дауншифтер (СИ)

Гумоз утащил Сарсембаева на задний двор для совместных занятий по минно-взрывному делу. Обмениваются идеями, выбирают оптимальные варианты с растяжкой под гранату РПГ. Мы с Димоном первичные курсы уже прошли, Мишка специально водит нас на полигон по очереди, чтобы «один балбес не угробил ещё и других балбесов». Ох, непростой он человек, судя по весьма специфическим навыкам… Спецназовец сложной судьбы, переквалифицировавшийся в идейного бича? Жизнь и не такие истории выстраивает, я вон тоже фортель выкинул.

Свежая информация из посёлка интересовала всех, поэтому мужики ввалились в избу уже через пару минут. Расселись кто где, выжидающе глядя на меня.

— Давай, вываливай! — милостиво разрешил Гумоз, наблюдая, как я молча кручу в руках лист бумаги с пометками, сделанными по ходу радиообмена.

— Хорошие новости есть? — понятливо спросил Ильяс.

— Нет. Есть плохие, совсем плохие и нецензурные, с чего начать? А потом обсудим кое-что важное.

Мужики переглянулись, Димка сухо кашлянул в кулак, после чего понюхал пальцы — плохо протёр.

— Даже так? — посерьёзнел Сомов. — Тогда в порядке получения.

— Катя погибла, — бухнул я. — Прыгун зарезал.

— Грёбаный песец… — сквозь зубы прошипел Новиков.

— Это которая продавщица продмага?

— Она самая, Ильяс. В последнее время в «Котлетной» помогала, на подхвате… То в зале, то у мартена. Степан сказал, что отпросилась на почту, какая-то телеграмма от родителей пришла. Ну, она и поспешила… Прыгун догнал у перекрёстка, умерла сразу. Тварь какой-то дедок из окна привалил. Такие дела.

— Катерина хорошая девчонка, жалко. Продукты в кредит мне отпускала, по-людски себя вела, — вспомнил Мишка.

— Прям не по себе, — сидевший рядом с ним Новиков поёжился, — женщины не должны погибать, как же так-то? На блоке пропустили?

— Там теперь каждый день прорывы, иногда по два. Периметр уже не получается перекрывать надёжно, людей не хватает.

— Всё хуже и хуже… — Дмитрий с горечью повторил слова, сказанные мной прошлым вечером. — Что-то совсем невесело.

— Трое раненых, — продолжил я доклад. — Есть тяжёлый, его вертушкой эвакуировали в Енисейск. Двоих заштопали в ФАПе, один вроде бы уже ходит. Но подробностей относительно их здоровья Стёпка не знает, сами понимаете, никто ему не докладывает, всё по разговорам… Хотя у меня сложилось впечатление, что в посёлке все знают обо всём. Одна семья.

— На блоках?

— По-разному, — ответил я Новикову. — Один — боец с блокпоста, что на дороге к «Волчьей Пади», и двое работников комбината: дежурный электрик и сварщик, они возле бункеровочной ковырялись… Там твари вообще прямо из леса прорвались.

— На территорию? А вот это уже разгильдяйство! — громко возмутился он. — На комбинате своя ограда на четыре стороны! Насколько высоко прыгун сигануть может, метра на три?

Я прикинул и согласился.

— Примерно столько там и будет, а могли и нарастить штырями для страховки.

— Чего ворчишь, Дима, вот сейчас и наращивают, у нас всегда так, — съязвил Сомов.

— В общем, теперь в Крестах по улице не погуляешь. Зато вертолёты садятся каждый день! На юг идут — везут группу к эпицентру, назад — раненых.

— Сдержать пытаются, — сказал Димка.

— Не, скорее, количество наиболее опасной молоди уменьшить, — не согласился с ним Михаил. — Ладно, молчим, продолжай, Никита.

— Юля Мифтахова послала на блок Бурята, а сына забрала. Как заведение, «Котлетная» закрылась, теперь они вдвоём готовят обеды и развозят по постам.

— И Данила подчинился? — удивился Новиков.

— Пригрозила, что отправит в Енисейский карантин.

— Как, интересно?

— Может. Официальную заяву нашему ментяре накатает, и всё. Ишь, не подчинится он… Данила ещё несовершеннолетний барбос, мой друг Диман, за него всё решает родитель. Храпунов на первой же вертушке и отправит, — прогудел Гумоз.

— Вот именно, — подтвердил я.

— Подожди-ка, Никита! — нервно подал голос помалкивающий доселе Ильяс. — Почему ты второй раз говоришь про Енисейск? Карантинный лагерь в Северо-Енисейском!

Напротив закряхтел и заворочался Сомов, наверняка уже поняв, в чём дело.

— Вот мы и подошли к самым плохим вопросам, мужики… — нехотя признался я. — Вывезли карантинный лагерь, вот так! Хлопнули власти Северо-Енисейский, закрыли, как и нас. Не смогли удержать нечисть. Теперь ПГТ в осаде, так что сухопутного пути по грунтовке считай, что нет. Бессмысленно к ним кататься, они, выходит, тоже прокажённые. Большую часть населения эвакуировали… Ну, вы представляете.

— Так у меня же семья в Енисейске! — вскочил Ильяс.

— Не думаю, что там опасно. Всё-таки Енисей стережёт, — я ещё в ходе разговора со Степаном представил, какой окажется реакция промысловика и постарался кое-что уточнить. — Стёпа постоянно на рации сидит, далеко слышит. К Енисейску подогнали буксиры РБТ из Подтёсово. С крупнокалиберными пулемётами. А с севера линия обороны проходит возле Ярцево, по реке Сым. Вроде бы даже теснят тварей к Бору, там пока что единственный плацдарм нечисти на западном берегу.