Дауншифтер (СИ)

— Да, тот самый Ми-2. Из экипажа никто не уцелел, вертолёт разбит, но нашедшие смогли активировать аварийный радиомаяк, а позже умудрились связаться с Крестами по рации. Потом что-то случилось, и в живых остался только этот самый учёный.

— Мрак, не позавидуешь, — вставил Новиков.

Тут в крытом хоздворе что-то упало, потом ещё раз, но уже громче, звякнул металл.

В руках вскочившего Сомова невесть откуда возникло помповое ружьё, мы не успели опомниться, как он молнией выскочил в сени. Мужики выдирали из кобур пистолеты, а я прыгнул к автомату. Только собрались воевать, как Гумоз вернулся с зажатым подмышкой Фёдором.

— Дитя шалит, — объявил он и опустился на место, не выпуская кота из рук.

С полминуты мы приходили в себя.

— Вариант предлагается такой: утром вертушка с группами ушла на юг, обратным рейсом она заберёт людей с трёх точек, включая Ванавару. И прилетит в Кресты, — я продолжал раскрывать суть предлагаемой миссии. — Уже прилетела… Заправка и рейс на Туру, авиаторы после закрытия Северо-Енисейского базируются там. Затем Ми-8 сразу же прилетает обратно. Падаем на борт, летим на место. Песегов говорит, что лететь недалеко, минут тридцать в одну сторону. На месте — посадка подбором, при необходимости зачистка подходов с воздуха. Забираем этого чрезвычайно важного учёного и уходим на Кресты. Всего дел часа на три от силы, если без эксцессов. В сценарии этого кинофильма от Песегова ничего особо трудного и страшного нет. Как оно будет в реале… Ну, не знаю. Забирать науку надо сейчас, пока не сожрали. Зовут его Максим… где тут у меня? Ага, Мазовецкий, он из закрытого ящика, точней не сказали.

— И чем же он так уникален, интересно? Опись тварей составил для диссертации?

— Нет, Миха, насколько я понял, у него при себе какие-то сверхценные данные полевых исследований, которые экстренно нужны нашим воякам.

— Поселковым? — удивился не только Сарсембаев, но и остальные.

— Им. Срочно нужны.

— Вот! — вскричал Новиков. — Я знал! Знал! Есть у них секретное оружие, есть!

— До-о… Конечно! — смешно округлил губы Гумоз. — Самонаводящиеся пульки, которые летают над тайгой, сами вычисляют цель и втыкаются точно в череп.

— Не паясничай, — теперь уже и Ильяс не выдержал. — Когда надо дать ответ?

— Сеанс через… — я сверился с наручными часами. — Через сорок три минуты.

— А во сколько нужно быть в Крестах? Мужики, мне же «Обь» нужно туда переправить. Вытащить, погрузить…

— Ездить никуда не придётся, Ми-8 прямо здесь присядет, — кивнул я в сторону поляны. — Песегов героям все блага обещает. Хоть премию, хоть участок земли в посёлке на выбор.

— Ну, чиновники дают! Везде одинаковы, хоть в преисподней! — под впечатлением от услышанного Димка хлопнул в ладоши. — Весь мир в труху, а они в осаждённом посёлке землю раздают!

— Землицы нам жизнь под похороны предоставит… Гранат подкинут? — строго по делу поинтересовался Гумоз.

— Насчёт гранат не в курсе, а пулемёт «Печенег», насколько я понял, наши служивые в вертушку уже забросили. Турель есть.

— Ха! Вот ухари! — расхохотался Сомов. — Когда обчеству нужно, то у них одни посконные «мосинки» да «светки», а как им, то «печенег»! Уморил… Ладно. Долго мы действительно не провозимся. Ну, сколь там может быть тварей? Лишь бы учёный не помер. Короче, под «печенег» я согласен. Раз некому больше.

Остальных я и спрашивать не стал, оба подняли руки.

В чреве Ми-8 было шумно, но большие жёлтые наушники, крепко обжимавшие голову, эту проблему решали. Я сидел у иллюминатора, смотрел вниз, чуть не прилепив нос к стеклу. Вертолёт закончил вираж и взял курс на северо-восток.

Внизу проплыли сопки, а за ними вдаль и вширь разлилось таежное безбрежье. Зелёное море, в котором не видно ни единой крыши, ни единой дороги, только кое-где белеют небольшие озера. Местами лес сверху казался чахлым, похожим на редкую щётку, но за таким участком следовал густой массив или длинные цепи болот. И так бесконечно, никаких хорошо отличаемых ориентиров. Вспомнилась строчка из книги Олега Куваева: «Иногда боишься того, что всосет тайга и не отпустит обратно…»

Напротив сидел Сомов, не выпускавший из рук пулемёт, ему до таёжных красот дела не было. Он уже разобрался с откидной турелью, что-то там подкрутил, пристроил «печенег» и снова снял, опять занявшись регулировками. Пацан получил новую игрушку-конструктор. Хорошая вещь, лишь бы не пригодилась.

Тайга выглядела точно так же, как в тот день, когда я впервые прилетел в эвенкийскую даль. На точно таком же вертолёте, между прочим. Казалось, что ничего не изменилось в этом бескрайнем просторе. Но эта внешняя стабильность — обман зрения. Под нами лежал суровый и непокорный край, издревле обжитый необычными люди, край земли, который сейчас был захвачен безжалостными пришельцами. Там, внизу, между звериными тропами к посёлкам и деревням пробирались орды нечисти. Невозможно поверить…

Бортмеханик предупредил, что с высоты тварей высмотреть очень не просто. Заслышав звук приближающегося вертолёта, они чаще всего прячутся и замирают неподвижно.