Дауншифтер

Длины в ней метров пять. Когтей не заметил. Короткий треугольный хвост ритмично колотил по камням, голову из этой позиции я толком рассмотреть не мог, а огромную пасть не видел вообще.

– Куда?!

Зато хорошо видел ноги. Две скрюченные шевелящиеся ноги наполовину проглоченного человека.

– Твою мать! – отхаркнул я своеобразный боевой клич.

Монстр взял Демьяна с лодки, со спины, так же и заглотил, лицом вверх. И теперь моторист промприбора пытался зацепиться за грунт подошвами дешевых китайских сапог из зелёной резины и выбраться из живого капкана… Да что ж такое-то! Что за воплощённый кошмар?!

– Где башка? – орал Мишка.

Сделав ещё один шаг влево, я прикинул, где может находиться голова Везунчика, прицелился и почти в упор выпустил первую очередь из пяти-шести патронов. Тварь это почувствовала, однако эффект от попаданий, к нашему полному шоку, получился обратный ожидаемому. Жаба сильно вздрогнула, сжалась, а потом рывком выпрямилась, заталкивая добычу ещё глубже! Автомат добивал магазин. Щелчок, я быстро поставил новый, уронив пустой на камни.

Не знаю, мог ли Везунчик что-либо делать внутри руками. Вряд ли, ядовитая слюна твари и выброшенный навстречу порции еды желудочный сок уже сжигали голову, плечи и руки несчастного…

Теперь наружу торчали только дёргающиеся сапоги.

«Хорошо, что не впервой, – мелькнула мысль, – парализовало бы от ужаса».

– Ещё бей, мочи! – крикнул Сомов, возникая перед мордой твари с невесть откуда взявшейся в его руках пальмой.

Над отмелью звучал сочный мат.

Та-да-да! – простучал автомат. И ещё раз.

Хрясь! – клинок пальмы на две трети погрузился в правый глаз мерзкой твари! После чего Мишка воткнул пальму в край пасти и попытался сделать длинный надрез.

Правый глаз жабы щелисто глядел на меня, а из левого, располосованного пальмой, вытекала грязная жижа. Справа на бережок отмели с громкой матерной руганью выбирался вылезший из воды Новиков с ТТ в левой руке и вытаскивающий из ножен ещё и большой охотничий нож.

Я уже безнадёжно выпустил три коротких очереди по корпусу, когда Гумоз хрипло произнёс:

– Всё, пацаны, бесполезно.

С берега, в который врезалась «обушка», через шум в ушах возле кораллового пятна что-то раз за разом пробивались крики Сарсембаева.

– Не стой там! – рявкнул я. – Уходи! Сбрасывайся в воду и отойди ниже!

Новиков подошёл к туше, болезненно застонав, присел на корточки и, зажав ладонью нижнюю часть лица, начал в полном потрясении что-то шептать, медленно покачивая головой. Гумоз не отыскав, чем можно протереть клинок пальмы, собственные штанины благоразумно пожалел и направился к воде отмывать железо от чужеродной биологии.

– Сперва надо бы лодку на воду нормально поставить, – с трудом произнёс я пересохшим ртом.

Мишка и Димой заносили нос, а я с помощью шеста удерживал на месте корму. Через две минуты мы забрались в илимку, молча спустились через выход из трубы на полсотни метров ниже и встали на песчаном островке возле «Оби».

– Вот тебе и Везунчик, – молвил Новиков, надевая сухую тельняшку с длинными рукавами.

– Что теперь делать-то? – растерянно спросил Ильяс.

– Можно эту жабу вскрыть, тело вытащить… – неуверенно предложил Гумоз.

– Ноги по колено и полупереваренную кашу. Под слюной этой жабы камни чуть ли не шипели, – добавил я, поморщившись.

– В условиях боевых действий заниматься похоронами не получится, парни. Тем более что уже и дружки лезут, – с этими словами, сказанными усталым голосом, Димка совершенно спокойно поднял к плечу СКС.

Почти в том же самом месте из ивняка выглянула ещё одна омерзительная харя. Мы ударили по ней из четырёх стволов с неочевидным результатом – тварь спряталась, а что там с ней дальше произошло, неясно.

– Не жги патроны, хватит, – остановил меня Ильяс. – Я так думаю, что тут с Михаилом не поспоришь, в окружении чертей лопатой над могилами не машут. Сам в неё и угодишь.

В голове было пусто. И не только у меня. На кого ни посмотри – тут же потупит взор. Мне, как и друзьям, тоже было шибко не по себе. Найденные на разгромленном прииске трупы тоже остались незахороненными, выходит так, что мы постоянно убегаем. Хорошо, конечно, что успеваем сделать это вовремя, но… Здесь другой случай: Демьян, при всех его личностных особенностях, уже стал членом команды. Делал общее дело, уж как мог. Тупой, дурной, но свой.

– Да успокойтесь вы, девицы! Что сопли пустили? – не выдержал Гумоз. – Не сможем его вытащить и похоронить, негде и нечем. Даже брезента нет, чтобы всё пережёванное собрать! Есть у нас два часа на разделку, сбор фрагментов и похороны под огневым прикрытием? Ночь скоро, пора искать схрон!

С этими словами Мишка достал непочатую пачку сигарет, открыл, выщелкнул одну щелчком и смачно прикурил. Народ тягостно вздохнул аккордом – все когда-то бросили, но всем внезапно захотелось. Нервы, нервы…

– Дай и мне, пожалуй… – попросил я. Сбоку возникли друзья. Четыре сигаретных дыма, причудливо переплетаясь в почти полном безветрии, поплыли над рекой.