Давай не будем, мама!

А Рита получила нагоняй от завуча за то, что 1) посмела заболеть не вовремя, 2) не воспитывает родителей своего класса («Это твоя святая обязанность, Рита Вилевна»). Вдобавок ко всему прочему Риту «обрадовали» новостью о том, что с девочкой Алисой придется заниматься дополнительно – чтобы она не отстала от программы.

Вся в расстроенных чувствах, Рита понуро вышла из школы и столкнулась на крыльце с психологом. Та, очевидно, вызывала такси и не обращала на Риту ни малейшего внимания.

Вся горечь несправедливых обвинений бросилась Рите в голову. Она уже сделала шаг навстречу к психологу, чтобы поговорить начистоту обо всем, как вдруг…

– Рита! – быстрыми шагами к Рите приближался улыбающийся Слава.

Не отдавая себе отчета в том, зачем она это делает, Рита распахнула объятия и кинулась к Славе. Тот с чувством обнял ее и прижал к себе.

– Соскучилась? – радостно спросил он, заботливо забирая из рук Риты легкую сумку. – Я тоже скучал ужасно весь день…

С некоторым удовлетворением отметив про себя, что психолог растерянно взирает на эту картину, явно сбитая с толку, Рита через силу улыбнулась и ответила:

– Конечно, соскучилась. Весь день только о тебе и думала!

Играть в любовь было до ужаса приятно – так же, как и осознавать, что она больше не одна.

Вот только… почему же на душе по-прежнему было так тоскливо и одиноко?

Глава 45

Вечером того же дня мы сидели с Аркадием в холле больницы и ждали новостей.

Новостей не было.

Точнее, последние новости нам сообщили два часа назад. Мама в результате неудачного падения сломала шейку бедра. Молодой доктор на бегу говорил что-то о противошоковой терапии, коррекции артериального давления, необходимости оперативного вмешательства и эндопротезировании…

Я не понимала ничего и все время дергала Аркашу как полоумная:

– Что, что он сказал?

– Говорит, что операция в этом возрасте связана с рисками, – протянул Аркадий. – А если не оперировать, то…

Он не договорил, оборвав себя на полуслове. Мы оба понимали, что он имел в виду.

Так и сидели рядышком, словно нахохлившиеся на ветру воробышки, и ждали. Уже и не вспомню, когда мы так сидели с Аркашей – разве что в детстве, когда мама задерживалась на работе, и мы ждали ее в опустевшем школьном холле. Ходить по вечерам одним мама запрещала – в городе в тот год бесследно исчезали дети…

– А помнишь, ты мне уроки по русскому всегда делала? – неожиданно спросил Аркадий. Его теплый и родной голос успокаивал, вселял надежду.

– Помню, – улыбнулась я. – И поделки за тебя по труду клеила. А ты говорил: «Аккуратнее клей», – и шел спать!

– А еще от пацанов ты меня отбила, – охотно включился в воспоминания Аркадий. – Бить меня собирались всем двором за то, что кота выпустил. Они на нем эксперименты ставить собирались.

– Было дело… – я снова улыбнулась далеким воспоминаниям. – Мне тогда в драке пальто порвали новое. Ох, и досталось нам тогда от мамы.

– Люб, а ты как вообще? – осторожно спросил Аркадий, и на глаза мои при этом вопросе навернулись слезы.

Как я вообще?! Господи, я не знаю! В последнее время это волновало меня меньше всего на свете!

– Аркаш, скажи честно, – спросила я без обиняков. – Если сейчас к тебе вернется твоя жена – ты примешь ее? Ради дочери? Аркаша нахмурился.

– Ты знаешь, я много думал об этом, – признался он. – Представлял, как это будет. Бредил наяву – видел же, как мучается Софийка. Но все течет, все изменяется. Во-первых, я не думаю, что она когда-нибудь вернется. А во-вторых, даже если такое произойдет… Мне кажется, она уже не найдет того человека, от которого ушла несколько месяцев назад.

– Вот, и я думаю, что я теперь другая, – задумчиво произнесла я. – Без прежних ориентиров выброшена в свободный полет. Ощущаю себя птицей, вырвавшейся из золотой клетки, – грустно иногда, но теперь знаю точно – назад пути нет. Даже ради детей. Господи, неужели это я говорю?!

Аркаша обнял меня за плечи и привлек к себе.

– Все будет хорошо! – уверенно сказал он. – Ты всегда можешь на меня рассчитывать, сестренка.

И я почему-то сразу ему поверила.

Около шести вечера рядом с нами материализовался врач. Сообщил, что мама пришла в себя, ей ввели обезболивающие препараты, и теперь она спит.

– Вы можете пока ехать домой. При необходимости с вами свяжутся, – добавил он, видя, что мы и не собираемся уходить. – О выписке пока не может идти и речи.

– Давай я тебя подвезу, – предложил Аркаша. – Кстати, ты куда поедешь?

– К маме, – без колебаний ответила я. – Мой дом теперь там. Да и Алена должна была уже приехать с Настей.

Однако, когда мы вышли из больницы на промозглый зимний воздух, внизу нас ждал сюрприз.

Точнее, не нас, а меня. У припаркованной на обочине машины стоял Серега.

– Поехали домой, – сказал он, увидев меня. – Поиграла в самостоятельность – и хватит.

– Ты как узнал, что я здесь?! – изумилась я. – Телефон я забыла у мамы, Алена еще не знает, что бабушка в больнице. Тогда как же?..