Давай никогда не встретимся

В цирк опоздала – после бессонной ночи забылась только под утро и в итоге проспала. Когда я пришла, приготовления уже кипели вовсю. На удивление Фердинанд оказался на месте, с замотанным предплечьем и угрюмым взглядом. Его появление насторожило меня. На расспросы о здоровье дрессировщик ответил неприязненным жутковатым взглядом и молчанием. Взволнованная, я решила поговорить с Весельчаком. Нарастающая тревога никак не отпускала и даже как будто усиливалась с каждой приближавшей меня к представлению минутой. Я застала клоуна за нанесением грима. Выяснив, что меня интересует, он пожал плечами.

– Странный юноша. Заявил, что будет выступать и всё тут. Помню, раньше из-за болезни главного артиста могли даже отменить представление, а тут дрессировщик пришёл раненый, лишь бы не пропустить свой номер. Поразительная настойчивость.

Паника ледяными пальцами стиснула внутренности. Если Фердинанд выступает, значит, на арену выйдет и принц-тигр. Неужели всё случится уже сегодня? И я должна просто с этим смириться?!

– Ты видел директора?

Весельчак удивлённо поднял бровь.

– Наверное, у себя в кабинете. В чём дело, Жульет?

– Долго рассказывать, – ответила я и торопливо вышла.

Директор действительно был у себя. Лишь для виду постучав, я влетела в кабинет и тяжело оперлась на стол.

– Я не смогу сегодня выступать.

Директор вытаращил глаза. Густые брови взлетели вверх двумя галочками.

– Это почему же?

– Плохо себя чувствую.

– По тебе что-то не видно.

– Какая разница?! – почти взорвалась я. – Просто не могу. Я не выйду сегодня на арену.

Мужчина тяжело поднялся из-за стола. Его лицо приобрело грозное выражение.

– Это что за капризы, леди? Хочешь испортить шоу? Я приглашал Фердинанда для того, чтобы вы выступали вместе, а не по очереди. У нас полный зал зрителей! Все билеты скуплены. Что они скажут?

– А что скажут, если я сорвусь во время номера? – парировала резко.

– Не болтай, – директор поморщился. – Ты прекрасная гимнастка и не падаешь даже на репетициях. Вид у тебя здоровый. Если всё дело в Фердинанде, то тебе придётся взять себя в руки.

«Не совсем в нём», – подумала я про себя и поморщилась. Печально известное упрямство директора было сейчас так не кстати!

– Но послушайте же…

– Хватит, – оборвал он меня. – Я достаточно выслушал. Теперь слушай ты. Если не выйдешь сегодня на арену, можешь не выходить вообще. Мне хватит и Фердинанда, готового выступать даже с раненой рукой. Я не потерплю подобных выходок в своём цирке!

– Вот как? – вспыхнула я.

Внутри всё трепетало от злости. За те краткие мгновения, что мы боролись взглядами, я поняла – это не шутка. Множество мыслей пронеслись в моей голове за секунду.

Если мы встретились, значит, сегодня я скорее всего погибну. Лучше момента для этого, чем выступление, судьбе не выбрать. Самым разумным было бежать, бежать как можно дальше, спасаясь от грядущего. Только вот сколько уже раз мы пытались сбежать друг от друга? И сколько раз нам это помогло? Я могла рискнуть, потерять цирк, чувство полёта вниз и славу артистки, запереться в своей квартире, не выходя из неё целыми сутками. А потом, когда смерть настигла б и там, возненавидеть себя за то, что лишила последние дни хоть какого-то счастья.

Я понимала, что наша смерть – лишь вопрос времени. Так стоит ли пытаться спасти себя отказом от всего, что дорого? Даже если получится… Нужно ли мне такое спасение?

– Хорошо же, – процедила я, гордо вскидывая голову. – Я выступлю. Но не забывайте потом, что я вас предупреждала.

И, повернувшись, вышла. Закрыв дверь, грустно усмехнулась. Каждый раз как последний… В этот раз он будет действительно последним?

Когда я проходила мимо дрессировщика, тот снова поднял на меня злой, мстительный взгляд. От исходившей со стороны юноши явной угрозы мне стало не по себе. Гневно глянув в ответ, я скрылась в костюмерной. Когда натягивала трико, заметила, что пальцы слабо дрожат. Надо же. Первый раз так нервничала перед номером.

Я должна была выйти после Весельчака. Ждала у выхода на арену. С моего места прекрасно были видны клетки и болезненно крививший лицо Фердинанд. Он должен был идти сразу за мной. В стороне стояли четверо вооружённых ружьями человека – наверняка приставили после вчерашнего нападения. Я представила, как они выстроятся по четырём сторонам арены, направляя оружие на выступающих тигров, и мне сделалось дурно.

Занавес всколыхнулся, и появился Весельчак. Не догадываясь о моих переживаниях, ободряюще улыбнулся.

– Вперёд, Жульет! Все ждут тебя.

Я прикрыла глаза, жалея, что нельзя закурить прямо тут, и вышла на арену.

Публика разразилась аплодисментами и затихла, ожидая шоу. Я склонила голову, сбросила обматывающее меня поверх трико подобно тоге полотно. Подцепила ткань к опустившемуся с высоты крючку, и ленты поползли вверх. Схватившись за них, я взмыла под купол.