Давай полетим к звездам!

С детства терпеть не могу никаких тайн. Если есть тайна – я должен ее обязательно раскрыть. За странной подписью Гагарова на портрете была какая-то тайна. Мелкая, малюсенькая, микроскопическая, но она впилась в мое сознание с той же бесцеремонностью, с которой мелкий гвоздик из подошвы ботинка впивается в пятку: вроде бы и не больно, но все время ощущаешь неудобство при ходьбе.

Василий Павлович не заставил себя долго ждать, и уже через пять минут мы отправились в прогулку по территории предприятия.

- Особо вдаваться в конструктивные особенности лунной ракеты-носителя я не буду, - начал Михеев. - Те читатели вашей газеты, которые захотят более подробно узнать об этом, пусть полистают популярные научные и технические журналы. “Наука и жизнь”, “Земля и Вселенная”, “Техника – молодежи”… В октябрьских номерах будет сразу несколько больших публикаций. Ну, а в общих чертах, – пожалуйста.

Академик был одет в темно-синий плащ, на голове модная светло-коричневая шляпа. Рослый, широкоплечий, осанистый.

- Хорошо, Василий Павлович, - я достал из сумки ручку и блокнот, чтобы по ходу беседы делать заметки для будущей статьи. На ходу скорописью писать не будешь, так что придется больше запоминать услышанное, а уже потом кропать черновик интервью. Так сказать, “по мотивам”. – Для начала немного расскажите о себе…

- О себе, - его губы растянулись в иронической улыбке. – Да вы знаете, мне особо и рассказывать-то нечего… Прямая дорожка со школьной скамьи в космонавтику…

- И все-таки, Василий Павлович, - с мягкой настойчивостью попросил я. – Расскажите вкратце о вашем пути в ракетную технику.

Молчание, конечно, - золото, но журналисту гонорар на нем не заработать.

Михеев вздохнул, помолчал, собираясь с мыслями, и приступил к рассказу:

- Родился в революционном семнадцатом году. После окончания школы поступил на работу слесарем в Центральный аэрогидродинамический институт. Потом учился в Московском авиационном… Институт закончил в год начала Великой Отечественной войны. На фронт не был призван из-за болезни… Работал в конструкторском бюро у Болховитинина, разрабатывал ракетный истребитель. Ну, а с сорок пятого года работаю вместе с Сергеем Павловичем Королевиным. Сначала был его заместителем, а с шестьдесят второго – Главный конструктор нашего КБ. Вот, собственно, и все…

Он замолчал и вопросительно покосился на меня:

- Маловато?

- Не густо, - со вздохом согласился я. – Может, о чем-то расскажите подробнее?