Давай попробуем просто жить

Минерва только поднимает одну бровь, но ничего не говорит по поводу моего отсутствия за завтраком в большом зале. В ответ я тоже поднимаю бровь и, смею вас уверить, у меня это получается гораздо более профессионально.

Кстати, я профессионален во всём, а потому моё хорошее настроение никоим образом не помешает шестому курсу гриффиндора и райвенкло получить на предстоящих зельях свои законные «Т», а также насладиться моими комментариями по поводу их криворукости.

Когда в перерывах между занятиями я иду по коридору и, замедляя шаги, разворачиваю переданный мне домовиком свиток с расписанием дежурств по Хогвартсу, брови мои снова ползут вверх, теперь уже независимо от моего желания. Удивительно, но в ближайшие две недели у меня не занята ни единая ночь, ни единый выходной день. Словно меня забыли включить в расписание. У всех прочих преподавателей почти по три ночных дежурства за неделю, не говоря уже о походах в Хогсмит, а я на каком-то особом положении.

Спиной чувствую взгляд Минервы, вывернувшей из-за угла и остановившейся, увидев меня. Не поворачиваюсь, хотя могу спорить - она сейчас улыбается своей строгой улыбкой и едва заметно утвердительно кивает головой в остроконечной шляпе.

В обед получаю сову от Клайтона с обещанной информацией. Увы, ничего заслуживающего внимания. Ему удалось пообщаться с одним из своих контрагентов, который узнал по описанию зелье и подтвердил, что заказ проходил через него. К сожалению, покупатель - или, скорее, посредник - остался для него неизвестным, явно применил маскирующие чары. Единственное, что запомнилось полезного - это акцент, больше похожий на французский, но даже и здесь он не утверждает с уверенностью.

Вздыхаю, затем пишу письмо с благодарностью пусть и за такую скудную, но всё-таки информацию. По крайней мере, теперь ясно, что зелье приобреталось с всевозможными предосторожностями, и покупал его явно не англичанин. Что ж, будем искать дальше.

* * *

Поттер, ты не забыл, сегодня тренировка? - капитан нашей сборной по квиддичу, парень с моего же факультета, только курсом старше, окликает меня, входящего в обеденный зал. Киваю, что не забыл. Чувствую, как тело наполняется предвкушением физической нагрузки, мне этого так не хватало. Непроизвольно потягиваюсь руками вверх, сцепляя их, выгибая спину и хрустя позвонками.

Драко и Гермиона уже сидят за столом рядышком, обнявшись, склонив друг к другу головы и о чём-то тихо переговариваясь. Вот Драко обхватывает её лицо ладонями, наклоняется и тихонько целует. Вот она тянется за его губами. Даже жаль мешать им. Осматриваюсь в поисках свободного места, но они уже заметили меня и зовут к себе.

За обедом Гермиона ковыряет вилкой что-то похожее на запеканку, но когда я спрашиваю, стоит ли это пробовать, она смотрит на меня совершенно затуманенными глазами и не понимает, о чём я, собственно, говорю.

Пожимаю плечом и посылаю Драко ухмылку. Как дети, ей-Мерлин!

После обеда у нас с ними лекции не совпадают, поэтому прощаюсь, прошу их вести себя прилично и, уворачиваясь от малфоевского кулака, по-быстрому сматываюсь оттуда.

Последнюю пару досиживаю в предвкушении тренировки, нетерпеливо ёрзая по сиденью.

* * *

В раздевалке пахнет потом, азартом и полировкой для мётел, вдыхать эту смесь - чистое, неразбавленное удовольствие. Наклонившись, расшнуровываю ботинок. Постепенно подтягиваются остальные. Дышу атмосферой единения, острых шуточек и периодического дружного ржания.

Кто-то по-приятельски хлопает меня по плечу, отвечаю кивком. Кто-то рассказывает, как провёл прошлую ночь, кто-то травит анекдоты. Всё так, как и должно быть.

После тренировки капитан оставляет нас, чтобы сделать объявление. Нам говорят, что начинается игровой сезон, в связи с чем вся сборная в полном составе, начиная со следующих выходных, будет участвовать в товарищеских матчах со студентами из других городов. Предполагаются выезды за пределы Лондона и, скорее всего, за пределы графства тоже, практически каждую неделю. Ближе к лету, после сдачи экзаменов, планируется месяц вне Лондона - игры будут почти через день в разных городах, возвращаться домой не будет возможности.

Под одобрительный гул чужих голосов я присаживаюсь на скамью, пальцы сжимают древко Селены, в голове мерзко гудит, по вискам течёт липкий пот, и только бьётся одна мысль: «Как я буду без него?»

* * *

Вечером мы втроём занимаемся тем, что делаем вид, будто совершенно не ждём появления Рона.

Гермиона что-то пишет, низко склоняя голову над свитком и периодически заправляя прядь волос за ухо, затем в сердцах достаёт палочку и сердито скалывает ею волосы в пучок на затылке. Нервничает, хотя старается не показывать это нам.

Драко, пристроившись на подлокотнике кресла, вроде бы читает учебник, но взгляд его рассеянно блуждает по комнате.

Я чиню ножиком затупившиеся перья. Перья отказываются чиниться.

Когда вспыхивает камин, мы тут же забываем, что чем-то занимались, и внимательно всматриваемся.