Читаем Давай с тобой поговорим. Публицистика полностью

Давай с тобой поговорим. Публицистика

Произведения разных лет составили эту тонкую книжечку, но есть в ней и поэзия последняя – уже «нашего времени».

А 4 сентября я узнала о смерти Новеллы Матвеевой (в крещении – Вера).

Поэт покинул этот мир, но навсегда остался с нами.

В 2014 году на сайте «Литературной газеты» была опубликована подборка новых стихотворений Новеллы Матвеевой – «Несговорчивые вишни», которые я прочитала только сейчас.

Словно пружина всей накипевшей боли за нас, за страну разжалась в сердце поэта и воплотилась в новые и последние стихотворные строки. Много в них есть вопросов и ответов, много есть горечи и непримиримой борьбы.

…Как и в её светлом и борющемся стихотворении о Крыме:

Крым. (Чьи-то «мнения»)

Вернулся Крым в Россию!Как будто б не к чужим?Но кто-то ждал МессиюИ вдруг такое! – Крым!Вернулся (ты, похоже,Занёсся, гений мест?)И Севастополь тоже.(«– Какой бестактный жест!»)Перекалился цокольРазличных адских ламп…«– Вторженье в Севастополь!» —Скрежещет дама-вамп.«– Столь дерзкое вторженье«Любой поймёт с трудом.«Как так? – без разрешенья«Да с ходу – в отчий дом?«Нам ваш триумф – обида!«Нам ваша гордость – блажь!Нам ни к чему Таврида,«Чужд Севастополь ваш!«У нас ведь есть премилый«Отдельный понт и порт!«У нас в Майами виллы,«В Анталии – курорт…«Для нас – отдельный выход«Из всех мирских проблем!«Любую нашу прихоть«Исполнит дядя Сэм!«И всё же… слёзы злые«Душили нас, когда«Весь Крым вскричал:«– Россия!»«А Кремль ответил: «Да!»«Никто не может знать,«Как сильно мы страдали!«Как наши нервы сдали!..«Зато теперь – опять«Мы в четверть уха слышим«Крымчан девиз прямой«И – ненавистью пышем к ним, —«Вернувшимся ДОМОЙ!»

2014

25 сентября 2016 года

Две половинки сердца – Россия и Украина

Навсегда со мной останутся слова моих рано ушедших родителей.

Не могу забыть, что говорил мне отец: «Помни, ты – русская».

И не могу забыть чудесные рассказы моей матери о её поездках в детстве и юности на Украину, где она родилась, об этом благословенном, солнечном крае, который потом я увидела своими глазами уже во время наших совместных путешествий.

Дедушку перевели на работу в Россию, когда мама и мой дядя были маленькими, но тепло той земли, кажется, всегда окутывало их. В семье, дома, говорили по-русски, но, конечно, бабушка и дедушка прекрасно знали украинский язык.

Мы с братом родились в Москве, где жили все вместе, одной большой семьёй. Мне рассказывала мама, что, когда мы были совсем детьми, они с папой решили переехать к нему и начать «самостоятельную» жизнь. Но, кажется, на следующий же день вечером приехали дедушка с бабушкой. Дед не вошел и остался внизу, а бабушка поднялась. Она так плакала и умоляла маму вернуться, говоря, что не сможет жить без внуков, без большой семьи, которой она отдавала все силы, что мамино сердце не выдержало. Конечно, после этого, мы все вернулись и жили вместе до самой их смерти.

Смутно помню сладостные украинские песни, которые пелись в доме, за столом и как папа просил бабушку и дедушку спеть ещё. Вижу себя на фотографии во втором классе, после выступления на школьном концерте в украинском костюме, с лентами на голове и в расшитой бабушкой блузке… (кстати, это была обычная русская школа).

К родному языку бабушка и дедушка относились трепетно. Когда мы, дети, спрашивали их разные украинские слова, и, удивляясь близости и непохожести на русские, начинали шутить, – бабушка была очень строга. Как сейчас, я слышу её голос – никогда не коверкайте язык, если вы не можете говорить на нём правильно!

Я так и не выучила украинский, но выучила другой славянский язык, более далёкий от русского, уже после университета. Думаю, что сделала это подсознательно, желая почувствовать богатство и разнообразие славянства, его культуры. А моя мама, филолог-русист, всегда пыталась поддержать иногда угасавший во мне лингвистический пыл.

Перейти на страницу: