Давай забудем друг друга

Но точно знаю – не могу повестись снова на этот обманчивый, лживый образ, в котором из настоящего только симпатичная мордашка. Однажды именно в него и влюбилась, потом не знала, где собирать осколки собственного сердца, разбитого вдребезги. И какие-то части до сих пор там и остались – в руках этого наглого, циничного мажора. Для него все чувства – пшик! Пыль по ветру.

– Тебе какое дело? – хмурюсь. – Выпусти говорю! У меня там вещи остались, Машка неизвестно где.

Савельева, как почувствовала, что я ее вспомнила: мой смартфон внезапно разлился мелодией, и пришлось ответить. Вот же подстава!

– Маш! Ты где?

– А ты? – переспрашивает подруга. – Ищу тебя по всему дому, а тут еще Филатова ошивается, похожая на тень отца Гамлета. Злющая, как сам черт во плоти. Довлатовы разболтали всем, будто…

– Да, – выдыхаю устало. – У нее там совсем шарики за ролики заехали. Думала, она мне либо волосы испоганит, либо ножницы в глаз воткнет.

– Вот же стерва!

Савельева спокойствием никогда не отличалась. Философия стара как сам мир: добро всегда побеждает зло, только это самое добро должно быть с кулаками. Ее, конечно, частенько называли сумасшедшей, но держались подальше.

Девочка-вулкан!

– Только не лезь, хорошо? Давай я сейчас приду, мы все обсудим в мельчайших подробностях.

– А ты разве не с Тарасовым? – как-то подозрительно мнется Маша. – Вроде шум двигателя слышно.

– Пусть берет Сотню и подруливает, – коротко бросает Ник. – Или остается.

– Что он там лепечет? – недовольно бурчит Машка.

Все произошло слишком быстро, я и сообразить ничего не успела. Ник наклонился ко мне и повторил в динамик уже для Савельевой:

– В машину иди и Димаса захвати.

Слишком близко, он слишком близко… Я сглотнула, едва не выдав себя, и отодвинулась в сторону.

Живешь себе, живешь. Стараешься забыть человека, стереть его из памяти и, кажется, даже идешь на поправку после болезни под названием «любовь», но… стоит ему вновь влететь в твою зону комфорта, как все летит в тартарары.

Конец реабилитации!

– Слушай, Мир, давай лучше ты ко мне, – начинает отнекиваться Машка. – Я девочек из газеты встретила, с ними потусим. А утром все вместе уедем, как тебе план? Сейчас вот в мафию начнем играть.

Настроения оставаться вместе со всеми однокурсниками у меня не было от слова «совсем». Какое веселиться? Хотелось тупо завалиться в свою мягкую, теплую постельку в обнимку с котом и проспать часов двадцать.

– Ты как-то не в восторге, – без слов понимает меня Маша. – Ну пришли тогда сообщение, когда доедешь, хорошо?

– Хорошо, – киваю я самой себе в зеркале. – Повеселись там. И позвони мне завтра, как дома будешь.

Разумеется, я могла закатить знатную истерику космических масштабов, чтобы тупо не оставаться с Ником один на один. Но он не должен почувствовать моей слабости, что нервничаю рядом с ним или волнуюсь. Никаких проблесков эмоций. Только холод, равнодушие и спокойствие.

– Домой или к родителям?

Тарасов вырулил с парковки, и уже через несколько минут мы покинули территорию коттеджного поселка.

– Домой.

Что в Нике есть такого? Почему не получается перешагнуть и оставить все в прошлом? Может, потому что он просто не желает оставлять меня в покое? Появляется снова, и снова, и снова?

Спокойная музыка, тепло, запах кожи и кофе – от них меня форменно начало клонить в сон. Глаза слипались, телефон то и дело падал из рук. В какой-то момент я отрубилась и проснулась только от одного прекрасного и страшного одновременно ощущения – он прикасался ко мне. Будил. Легонько тряс за плечо.

Слабовольно я наслаждалась его руками на своем теле и вдыхала запах. Пахло счастьем. Горьким, сладким, терпким…

Накачивала себя им, не могла сопротивляться самой себе, притворялась спящей, лишь бы растянуть это мгновение.

– Князева, – повторяет он, освобождая меня от ремня безопасности.

Всего на мгновение его руки обхватили за талию, а мне уже хотелось поддаться навстречу и прижаться к нему.

Тьма! Мира, будь сильнее! Просто! Будь!

– М-м. – Распахнув глаза, я притворно прикрыла рот ладошкой, словно зеваю. – Мы уже приехали?

Нервное движение широких плеч, он сглотнул и отодвинулся в сторону. Не хочу верить в то, что вижу. Как Никита реагирует на меня, как смотрит… но мне ведь это не приснилось, правда?

– Да, – коротко кивает.

– Спасибо, что подвез. – Я решительно дергаю за ручку, на сей раз проблем с открытием двери не возникает. – Пока.

Двор усыпан пушистым снегом, словно теплым покрывалом. Подняла глаза к небу и залюбовалась десятками сверкающих в морозе звезд, которые светили, как крохотные волшебные маячки. Вот та самая яркая и большая, будто притягивает к себе остальные.

– Мир, шапку забыла. – Тарасов разворачивает меня к себе лицом и надевает шапку так, что она сползает мне на глаза. В сердце мгновенно щемит от сладкой боли. Зачем он это делает? Зачем? – Холодно же, ты чего стоишь?

– На звезды смотрю.

– Звезды? – нахмурившись, он запрокинул голову к небу.