Давайте ничего не напишем

Но тот не подавал признаков яви. Что бы ни предприняла сейчас Даша – искусственное дыхание, прямой массаж сердца, чтение Библии на иврите, экстренный вариант обряда энвольтования – всё было бы бесполезно, так как Егор защищался самым известным из всех продуктивных методов – равнодушием. Поэтому Даша плюнула и тоже решила вздремнуть. Тут-то Егор и вскочил, как осаленный:

– Мой ход? Уже? Какой счёт?!

– Посмотри, что собираются делать эти садисты, – Даша нехотя махнула рукой в сторону лесорубов.

Те уже приставили к липе стремянку, и один, с сигаретой в зубах, забрался наверх. Егор почувствовал, как волосы зашевелились на его голове. Даша тоже зашевелилась и вскользь заметила:

– Они собираются спилить дереву ветки. А теперь представь, что у тебя отпиливают пальцы на правой руке. Ну, если тебе себя не жалко, представь, что это проделывают с твоей любимой девушкой. Ну, а если тебе девушку не жалко, представь, что это – беззащитное дерево, которому нечего противопоставить садизму людей.

– Врёшь! – вскипятился Егор. – Давишь на жалость! Ещё собачку перепаши трактором у меня на глазах!!!

– Давить не на что, – улыбнулась Даша.

– Всё равно врёшь! Потому что дерево вовсе не беззащитное. Лет через пять во время урагана большой тополь расплющит машину этого пилителя. В ней будет находиться его младшая дочка. И тут и прозвучат фанфары: твой выход, Дашулечка! Давай, вперёд, со своей недоеденной кармой!

– Ну… – протянула Даша, делая вид, что раскуривает невидимую трубку.

– Что «ну»?! Девочку спасать надо, а мы тут торчим, как три тополя на Плющихе!

– Ну спасай, а я пока подремлю. Что-то устала… – Даша стянула у Егора шейную подушку и смачно зевнула.

– Сволочь ты бессердечная!

Егор встал с лавочки, принял боевую стойку под названием «мышь, раздирающая слона» и крикнул:

– Эй вы, придурки в оранжевых майках! А ну брысь по домам! Ишь, развели тут… лесоповал!

Тем не менее, пилитель уже успел полоснуть своей пилой по нескольким веткам. Даша ещё раз зевнула, а Егор вскрикнул от резкой боли. В глазах помутилось, будто бы на него свалился туманный Альбион. Егор стал заваливаться на землю, и Даше снова пришлось его ловить и удерживать от потери сознания.

Но мужчина справился. На долю секунды он замер в состоянии неописуемого наслаждения. Грубые вандалы и ласковые деревья, общипанные лебеди и матримониальные пары, любопытные воробьи на ветках и невесть откуда взявшаяся бабуся, раздающая прохожим бесплатные билеты на тот свет – всё это стало настолько простым и понятным, что перестало нуждаться в названиях. Более того, упрямая Даша, изобилующий бредом спор, сам Егор (каким он помнил себя минуту назад) и его непременный кейс также превратились в незамысловатые штрихи на всецело гармоничной картине мира… которая уже не проецировалась посредством Егорова ума вовне, а, скорее, наоборот – он сам отражался в этой картине и таким образом мог идентифицировать себя как наблюдателя.

Всё было настолько тихо, нежно, светло и спокойно, что Егор проснулся и улыбнулся Даше, как самому родному человеку на свете.

Даша моментально отплатила ему той же монетой.

Глава 9. Святой Мартин и боа

«Человек состоит из личности, сверхличности, матери, ребёнка, Зигмунда Фрейда и того, кто пытается понять, из чего он состоит».

Подслушано на лекции по прикладному психоанализу

Пёс появился совершенно неожиданно. Конечно, в окрестностях эпицентра сегодняшних событий проживало достаточное количество собаковидных енотов, но все они, опасливо поглядывая в сторону неадекватной лавочки, предпочитали идти своей дорогой. И вот возникло исключение из соблюдаемой уже некоторое время доброй традиции.

Возможно, пёс был остатком той главы, где говорилось о зыбкости внешнего мира. Возможно, у Егора проскользнула мысль о том, что все животные счастливы изначально, а бездомными их делают люди, сперва запирая в собственных квартирах, а затем выгоняя на улицу. Возможно, в конопляной сумочке Даши завалялась пара обрезков «Краковской». Короче говоря, науке неизвестно. Пока Егор и Даша страстно улыбались друг другу, будто бы упражняясь в лицевой гимнастике, пёс подошёл к лавочке, сел напротив неё и произнёс:

– Добрый день!

Егор быстро переключился на него и удивился:

– Ну и ро-о-о-жа! Где такие грибы растут?!

Даша захлопала глазами подобно чайке, впервые увидавшей Ричарда Баха, и прокомментировала:

– Фантасмагория!

– А что, хороший жанр! – кивнул Егор. – Говорят, монстров прописывать легче, потому что не нужно знать психологию людей. Будто бы люди, которые это говорят, знают психологию монстров!

Даша скорчила правдивую физиономию:

– И где же та грань, что отделяет бред безумца от гениального искусства?

– Да вот она, напротив нас сидит и выпрашивает косточку.

Егор порылся в карманах, извлёк объедки, оставшиеся после биг-мака, и швырнул их собаке.

– Спасибо! – поблагодарил пёс и с улыбкой принялся обедать.