Сиэль и сам не понял, в какой момент сорвался с места, опомнился только на лестнице в холле, когда сэр Гаспар вносил его жену через порог.
– Ария! – кажется, закричал Сиэль, испытав странное чувство, похожее на страх. Но так казалось лишь ему, ведь горло перехватило, и его хрип был едва различим. А затем он и вовсе замер, почувствовав почти оглушающее облегчение, когда Ария, до этого момента безвольно лежавшая в крепких руках рыцаря, подала голос:
– Сэр Гаспар, прошу вас, опустите меня уже! Я вполне смогу стоять на ногах. Честное слово, я же не ногу сломала! – говорила Ария довольно бодро, а на ее лице даже присутствовал румянец. Если бы не рыцарь, что нес ее на руках, герцог подумал бы, что его жена находится в довольно приподнятом настроении.
– Что за глупости? – сварливо и недовольно заявила новая личная служанка герцогини. Говорила она довольно нагло и непочтительно, что могло бы оскорбить иного аристократа, но герцог лишний раз напомнил себе, что эта простолюдинка была выбрала лично Арией, потому он не вправе вмешиваться. Да и еще спасало, что, несмотря на резкость, было видно невооруженным глазом, что служанка искренне тревожится о своей хозяйке. – Дяденька рыцарь, – обратилась она к наставнику Сиэля. – Даже не вздумайте ее слушать. Ее Светлость не понимает всей серьезности своей травмы. Вдруг у нее голова закружится и она упадет?
– Дафни, – устало прикрыла Ария глаза и вздрогнула, когда услышала резкое:
– Что стряслось? – привлек к себе внимание герцог, все же убедившись, что Ария-таки получила какую-то травму. – Мадам, вы поранились? – спустился с лестницы и подошел почти вплотную к жене герцог, не обратив внимания на поклонившуюся в приветствии Дафни. Но что бросилось ему в глаза, так это резко поменявшаяся в лице Ария. От ее приподнятого настроения не осталось и следа от одного только взгляда на своего супруга. Герцогиня тут же напряглась и отвернулась от своего супруга.
– Вам не о чем тревожится, Ваша Светлость. Это лишь небольшое недоразумение. Я здорова…
– Это кровь? – не поверив, схватил Сиэль девушку за руку, рукав, который был окроплён бурыми пятнами. – Откуда? – пристально посмотрел на жену герцог и ощутил, словно ему ударили под дых, заметив рану на губе и ссадину на нежной коже щеки. – Кто? Кто посмел? – побелевшими губами вопросил он очень тихо и не сразу понял, что причиняет жене боль, невольно сжав хрупкое запястье сильнее, чем требовалось.