Давид. Обретая корни

— Я никогда не прогуливала раньше, даже когда Лев болел. Если я не могу отдать его в детский сад, моя бабушка берет его к себе.

Он скатывается, снимает полный презерватив, завязывает его в узел и, оглядевшись, просто кладет его на пол. Затем он откатывается назад, чтобы посмотреть мне в лицо. Подперев голову рукой, он спрашивает: — Почему ты называешь ее своей бабушкой?

Избегая его пристального взгляда, скольжу глазами по его телу и останавливаюсь на первом морщинистом шраме. Скорее всего, его подстрелили, когда он служил в армии. И я задаюсь вопросом, при каких именно обстоятельствах?

Но это не мое дело, так же как и не его дело, почему я называю бабу Валю своей бабушкой.

— Потому что она моя бабушка.

— Почему она называет тебя Рори?

— Близкие люди называют меня так.

— У тебя не так уж много близких людей. Эта женщина не твоя родная бабушка. Твоя бабушка умерла.

— Спасибо, что убил мой посторгазмический кайф, — отодвигаюсь от него.

— Прости. Я не хотел. Мне просто любопытно. Мог бы и сам покопаться, но я предпочел бы услышать это от тебя.

— Почему? Зачем тебе это знать? Это просто, — взмахиваю рукой между нами и кроватью, — секс. Ты скоро уедешь, я уверена. А у меня есть сын, который значит для меня весь мир. Я никогда не приводила случайных мужчин домой. И не планирую начинать.

— Я не какой-то случайный мужчина, Аврора.

— Нет?

Он не отвечает, вместо этого он встает с кровати, хватает презерватив и голым выходит из спальни.

Сижу в постели, уставившись на открытую дверь, раздумывая, стоит ли мне одеться и приготовить ему завтрак или сказать, чтобы он уходил.

Я так и не успеваю принять решение, как Давид возвращается. Его челюсть плотно сжата, на лице застыла маска уверенности. Он наклоняется, чтобы схватить боксеры, и натягивает их. Потом он начинает говорить.

— Вот как все будет. Ты сейчас сообщаешь на работу, что заболела, потом идешь и готовишь мне завтрак. Когда мы закончим есть, ты уберешь со стола, чтобы я мог трахнуть тебя на нем. Потом мы проведем остаток дня здесь, в твоей постели, так что к тому времени, когда твоего сына нужно будет забирать из детского сада, тебе придется послать кого-то другого, чтобы забрать его, так как ты не сможешь двигаться. Потом я уеду, переночую в мотеле, а утром, когда за моей машиной приедет буксир, я поеду с ним в город. И, Аврора, внимательно сейчас! Я не хочу слышать ни единого слова протеста о том, что я пришлю одного из моих... эмм, коллег... сюда, чтобы он присматривал за тобой, пока я буду искать Марата.

Все время, пока он говорит, я просто смотрю на него, ожидая, когда он сделает паузу, хотя бы для того, чтобы вдохнуть воздух. И когда он наконец это делает, все, что я могу произнести: — Правда?

— Да! И к тому времени, как я уйду отсюда, я больше не буду каким-то случайным мужчиной в твоей постели. Мы все прояснили?

Не припомню, что когда-либо в жизни теряла дар речи. Даже когда Марат вымещал на мне гнев. Ни разу я не могла промолчать. Что является одним из моих недостатков и тем, что навлекает на меня проблемы. Но в этот момент я просто как рыба открываю рот, не в силах найти слов.

Кроме как: — Ладно.

Глава 9

Давид

— Мне удалось разговорить одного местного пьянчугу в баре «Берлога». Он рассказал любопытную вещь. Правда после того, как я купил ему четыре пива и пил с ним в обнимку несколько часов, делая вид, что сам бухой. Мне опять нужен душ после очередной такой вылазки, — стою посреди кабинета Никиты, не желая садиться, пока не переоденусь после того злачного места. — Я никогда еще так часто не мылся, как в этом деле брата Харлея, — бурчу себе под нос.

— Ближе к делу, — негромко ворчит Никита, развалившись в кресле за своим столом. Удивлен, что он не орет. Это что-то новенькое. Он стал спокойнее?

— Этот проныра в прошлом часто видел Марата в баре. Несколько месяцев назад тот объявился там снова. Но приходил лишь раз. Потом исчез. В тот день в баре должна была состояться передача крупной партии наркотиков «Дикими». Тогда исчез не только Марат. Но и часть партии.

— Значит он не только вернулся под крыло Гриши «Дикого» после последней отсидки, но и обул его на бабки, — Чили отрывается на миг от телефона. — На всю голову отмороженный. Разве не понимает, как только попробует сбыть товар, засветится.

— Видимо понимает. Поэтому и затаился. Поэтому мы и не смогли его найти, — смотрю на Чили. Но он уже обратно нырнул в телефон.

— Гад не оставляет никаких цифровых следов, — жалуется Илья, глядя в экран ноутбука. — Любит все делать по старинке.

— Юля! — рявкает Никита. Затем поворачивается ко мне. — В город он не вернется. Здесь на каждом углу шестерки «Дикого». Аврора сказала еще что-нибудь ценное?

— Нет.

— В первый раз мы в такой жопе, — он раздраженно ударяет по столу, и от вибрации высокая стопка бумаг рассыпается.

— А как же тот случай с похищением Софии? Если бы не Мясник... — нараспев произносит Чили.

— Скажи спасибо, что я не свернул твоему дружку шею тогда! — ревет босс.