Давид против Голиафа

Приведем пример из ближайших исторических аналогий. Что значит «советская цивилизация»? Это значит, что левая идея не состоялась как политический субъект. Вместо политической субъектности большевизма возникла советско-сталинская империя. Факт цивилизационности есть провал ленинско-троцкистской мировой революции. То же – в Исламе. По мере того, как ослабляется фактор исламской революции (он заменяется бюрократически-государственническими региональными интересами), выпирает цивилизационный момент. И вот мы уже видим президента Ирана Хатами, который «вбрасывает» против Хантингтона тему «диалога цивилизаций».

Главная проблема сегодняшних мусульман в том, что они мыслят о себе в терминах цивилизации. Они думают, что живут по своим правилам. Те, кто сегодня задает тон в исламском дискурсе, находятся на соглашательских цивилизационно-диалогальных позициях. Они выражают идею: мы такие же люди, не надо нас бомбить, мы просто хотим жить. Мы хотим жить по установленным Богом правилам.

Л.Г.Если доктрина Маркса и Энгельса соответствует уже исчезнувшей эпохе, а модель столкновения и диалога цивилизаций можно считать маргинальной, то тогда на что можно опереться, создавая новый универсальный язык?

Г.Д. Серьезная методология заключается в том, что мы должны установить: есть субъект тирании и субъект подавления. Ничего не изменилось оттого, что в современном мире нет фараона, который выезжает на колеснице… и давит коленопреклоненных рабов. Вместо фараона Ветхого Завета есть коллективный фараон, властвующий над Системой. Нужно только определить, кто в этой Системе является субъектом тирании, а кто, наоборот, берет на себя волю и право защищать угнетенных и оскорбленных. Это та политическая субъектность, которая носит партийный характер. Я настаиваю на том, что после конца марксизма это измерение снова становится теологическим – каким оно и должно быть. Еще Маркс говорил, что все революционные перевороты в истории носили религиозную окраску. Было совершенно нормально, что социальная борьба имеет религиозный характер, и сущность социальных отношений всегда описывалась теологически. Она объяснялась так Моисеем и Христом, да и во время Уота Тайлера (лидер крестьянского восстания в Англии в 1381 году) люди пели: «Когда Адам пахал, а Ева пряла, кто был тогда дворянином?»

Тот, кто стоит наверху социальной пирамиды, выражает своей позицией некий фундаментальный знак – так же, как и тот, кто раздавлен. Поэтому Божественное провидение объективно использует в своей реализации истории и того, и другого. Каждому отводится некая роль, и за каждым закреплена своя историческая энергетика, которые некоторые называют «своей правдой». Если тот, кто раздавлен, встанет с колен и сможет удержаться, встав с колен, значит, капля Божественного света, которая в него вложена, добилась победы над энтропией, над колоссальной инерцией материи.

Л.Г.Вопрос в том, кто больше всего подходит на роль авангарда субъекта подавления, на роль мессии, каким был в своем роде пролетариат в марксистском учении?

Г.Д. Сегодня в роли пролетариата выступает исламская община. Авангардом угнетенного человечества, который действует не только во имя себя, но и тех, кто находится в Бразилии, в Китае, в России, оказываются мусульмане.

Л.Г.Почему именно мусульмане?

Г.Д. Потому что все они стоят на одной религиозно-теологической позиции монотеизма, которая по своей внутренней логике лишает всякой легитимности естественную социальную пирамиду. Только авраамический универсализм бросает вызов Системе, потому что он обессмысливает этот закрытый космос, где человек является самодостаточной целью в себе.

Ислам категорически антиклерикален и не является индивидуальным кодексом поведения. Это стратегия внутреннего человека, который должен каким-то образом обыграть тюремщиков и захватить тюрьму. Бежать из тюрьмы – бесполезно, нужно победить в ней с тем, чтобы ее уничтожить. Это можно сделать только силами всех заключенных. Именно в этом и состоит главная социально-политическая разница между Исламом и другими религиозными традициями: другие предлагают бежать, а бежать, как известно, лучше в одиночку. Увы, поймают!

Л.Г.Можно ли говорить о тенденции исламского глобализма – в противовес глобализму Запада?

Г.Д. Да. Дело в том, что Ислам – тоже глобализм, только снизу.И только два глобализма могут вести между собой спор.