Давид Сасунский

Выехал Мгер чуть свет, а приехал, когда вечерело.

Ту часть пути, которую конь мог бы за час проехать, мсырская царица коврами велела устлать, по обеим сторонам дороги светильники велела зажечь, а сама глаза подвела, локоны выпустила, села у окна в ожидании Мгера. Хотелось ей Мгера приворожить, присушить.

Не сводит она глаз с дороги, ждет.

Вот мчится всадник, за ним еще двое. Словно крепость на крепости.

А конь летит вихрем. «Уж верно, это Сасунский Мгер скачет», – решила Исмил-хатун.

Мгер прискакал, коня у окна осадил.

– Исмил-хатун! Зачем ты звала меня? – спросил он.

– Что с тобой, Мгер? – сказала Исмил-хатун. – Разве гости так с хозяевами говорят? Сойди с коня, проходи ко мне в дом, тогда я тебе все и скажу!

– Нет, – молвил Мгер, – говори сейчас. Я дал обет не вынимать ног из стремян, пока ты не скажешь, что тебе от меня нужно.

– Недаром говорят, что сасунцы – упрямый народ, – сказала Исмил-хатун. – Какой ты чудной! Иль ваш Сасун провалился сквозь землю, или огонь в вашем доме погас и ты приехал сюда за огнем и спешишь назад? Сойди же с коня, войди во дворец, отдохни, перекуси, а потом поезжай в свой Сасун!

– Нет, голубушка, – молвил Мгер. – Это все пустые разговоры. Ты мне скажи, чего ты от меня хочешь.

Видит Исмил-хатун: Мгер сейчас уедет.

– Экие вы недогадливые! – крикнула она служанкам. – Что вы рты разинули? Неужто нет у нас семилетнего вина? Сей же час подайте его сюда, а то Мгер уедет обратно!

Принесли служанки большой кувшин семилетнего вина.

Мгер, не слезая с коня, выпил, и голова у него закружилась.

– Подержите стремя! – приказала Исмил-хатун. Слуги подержали стремя, и Мгер слез с коня.

Исмил-хатун вышла к Мгеру навстречу, провела его во дворец и еще раз ему сказала:

– Добро пожаловать!

– Так зачем ты меня звала? – спросил уже захмелевший Мгер.

– Я звала тебя, Мгер, чтобы ты страну мою усмирил, – отвечала Исмил-хатун. – Семь князей меня не признают. Мсырскому царству гибель грозит – вот почему я тебя звала.

– Это другое дело! – молвил Мгер. – Дай мне поесть, а поутру созови непокорных князей. Я знаю, как с ними надо говорить.

Обрадовалась Исмил-хатун, усмехнулась.

– Мгер! Я послала тебе пояс свой и покрывало, я звала тебя к себе. Вот для чего я тебя звала!

– Этому не бывать! – сказал Мгер. – Не могу я к тебе пойти. Я – христианин, а ты – иноверка.

Усмехнулась Исмил-хатун:

– Мгер! Я тебя полюбила давно, в ту самую пору, когда ты единоборствовал с Мсра-Меликом. И ты будешь мой! Волей иль неволей, а будешь. Я ждала тебя столько лет! Женись на мне, управляй моим царством, обороняй меня от врагов!

Исмил-хатун допьяна напоила Мгера сладкими словами и семилетним воином, напоила и к себе увела. Добилась она своего. А потом, когда Мгер заснул безмятежным сном, она конюхов своих призвала и сказала:

– Гоните Джалали к табуну наших кобылиц!

Поутру семь непокорных князей перед Мгером предстали. Мгер сурово поглядел на них и сказал:

– Что ж, князьки, пришли?

Князья отвесили низкий поклон. От страха слова не могут вымолвить.

– Князья! – сказал Мгер. – Вам ведомо, кто я таков, что я за человек?

– Ты Львораздиратель Мгер из Сасуна, – отвечали князья. – На небе мы никого не знаем, кроме Бога, а на земле – никого, кроме тебя.

– Теперь вы признаёте Исмил-хатун? – спросил Мгер.

– По твоему повелению признаём, – отвечали князья.

Тут семь мятежных мсырских князей поклонились Мгеру и Исмил-хатун до земли и, пятясь, направились к выходу.

На другой день Мгер стал собираться в обратный путь, но Исмил устроила так, что хмель у него не прошел.

Спустя девять месяцев, девять дней и девять часов Исмил-хатун родила сына. В память мужа назвала его Мсра-Мелик.

Семь лет Исмил-хатун поила Мгера вином, не давала ему отрезвиться.

Вином и любовью опьяненный Мгер позабыл Армаган, позабыл Сасун, позабыл родных и друзей.

Однажды Мгер вернулся с прогулки и, услышав голос Исмил-хатун, остановился в дверях. Исмил-хатун качала на руках сына и пела:

Орленок ты мой, Мсра-Мелик!
Пусть всегда будет ясен твой лик!
Мсырский пламень жарче раздуй,
А сасунский пламень задуй!

Горько было Мгеру услышать эти слова. «Что же я наделал! – подумал он. – Пришел в эту страну, Мсыра пламень раздул, Сасуна пламень задул!»

Вошел Мгер в светлицу к Исмил-хатун и сказал:

– Исмил! Чему ты учишь сына? Он еще из яйца не вылупился, а ты его на дурные мысли наводишь? Разве затем я его породил, чтобы он погасил светоч армян?.. Чего ты смеешься?

– А почему бы мне не смеяться? – молвила Исмил-хатун. – Я рада, что у меня сын. Подрастет он и покорит мне весь мир!

– Ах, вот оно что! – вскричал Мгер. – Ты родила от меня сына, чтобы он погасил сасунский светоч? Чтобы он мой народ погубил, а твой народ превознес? Так или не так?.. Знай же: на лишний день не останусь я в Мсыре и больше к тебе ни ногой! Еду в Сасун!

На это ему вдова Мсра-Мелика ответила так: