Давние чувства (ЛП)

Он, однозначно, будет скучать по путешествиям, волнению от знакомства с новыми местами и даже неприятностям, связанных с проверкой багажа на таможне и задержками рейсов. Но жаловаться в данный момент ему показалось мелочным и неблагодарным, тем более, что Гордон тонко намекнул во время ужина, что он в значительной степени в долгу перед ним за получение этой работы. И когда он заметил насколько счастлива была Элли, он почувствовал себя настоящим эгоистом, признаваясь самому себе, что он не хочет прекращать путешествовать.

Но он привык за тридцать два года отказываться от тех вещей, которые ему больше всего нравились, начиная с его родителей, родного города, старых школьных друзей, байка, любви его жизни. И тот факт, что теперь он отказался от работы, о которой всегда мечтал, был еще одной потерей, с которой он справится, как и всегда.

Глава 8

Январь, Нью-Йорк

Если и было что-то, что Лорен не нравилось больше, чем Манхэттен, то наступившая зима с недавним снежным дождем. «Даже снег не выглядит красиво», — думала она с отвращением, идя по улице к своему офисному зданию. Всего лишь кое-где грязные пятна, а не нормальный, обычный снег. И было чертовски холодно, на тридцать градусов холоднее, чем вчера в Биг-Суре.

Она сделала большой, блаженный глоток из экстра большого стаканчика кофе, который держала в одной руке в перчатке, кофеин и тепло придавали ей энергии. Эта чертовая скряга Надин мало того, что забронировала ей ночной рейс, так еще и устроила двухчасовую пересадку в Чикаго. И погода в аэропорту О'Хара была еще хуже, чем здесь, в результате чего ее рейс в аэропорт Кеннеди прибыл с задержкой на два часа. Поспать в полете было для нее обычно делом, на этот раз оказалось не выполнимой задачей из-за трех плачущих младенцев, находящихся поблизости. В какой-то момент Лорен всерьез подумывала заказать двойной виски, хотя не знала выпить ли ей его самой или заставить напоить кричащих младенцев, чтобы они наконец успокоились.

Продолжая свой путь, она была раздражена и немного на взводе, тем более, учитывая, что прилетела раньше на четыре дня, чем планировала. И все из-за нового шефа-редактора, который заменил Квинна Коэна, ушедшего на повышение. Никто толком ничего не знал о новом боссе, за исключением того, что он ранее работал в Conde Nast. Лорен даже не трудилась узнать о нем что-нибудь еще, полагая, что будет непосредственно с ним контактировать по минимому также, как мало контактировала с самим Куинном.

Она любила Куинна, хорошо к нему относилась, несмотря на то, что он был корпоративным подлизой на ее взгляд. И ее бывший босс оставил ее в покое, предоставив ей большую творческую свободу в командировках. Конечно, он также пытался, по крайней мере, полдюжины раз приударить за ней, пока она «случайно» не пролила стаканчик обжигающего кофе ему на колени. Она испортила его дорогие шерстяные брюки, сделала ожог второй степени, но главное прекратила навсегда его очень нежеланный флирт.

«И это было очень, очень хорошо», — сказала она сама себе, ускоряя шаг, чтобы согреться. Куинн был не плохим парнем, но на ее вкус уж слишком офисным. Но существовали и отрицательные моменты, из-за которых у них никогда бы не было отношений. И номер один было то, что он был ее боссом. Она никогда не рискнет переспать со своим непосредственным начальником, потому что тут же с бешенной скоростью полетят сплетни и домыслы по офису. Для женщины было достаточно трудно добиться чего-то в данной области, не имея клейма, что ее путь вверх по лестнице прошел через постель.

Куинн также был намного старше ее, почти на двадцать лет, и мысль заняться с ним сексом, с мужчиной, который почти годился ей в отцы, вызывала у нее тошноту. И Куинн также встречался с постоянной девушкой, милая, хотя и несколько безвкусная по имени Фиби, с которой Лорен пересекалась несколько раз. Несмотря ни на что, Лорен не собиралась уводить чужих мужчин, и не была открыта делиться с ними, несмотря на то, что несколько раз подразнивала свою сестру, чтобы та соблазнила какого-нибудь горячего парня, и они вдвоем затащили бы его в постель. Джулия всегда содрогалась c отвращением от предложения так называемого «сэндвича-близнецов», заявляя Лорен, что она стала немного странной и пугает ее.