Давным-давно… – 1. Обрести себя

Через какое‐то время они стояли возле специального помещения, в котором содержали всех животных, принадлежавших Рутонской академии. Девушки не решались подойти ближе: возле ворот работал огромный мужчина, по виду — орк, только не с таким ярко выраженным серым оттенком кожи. Пот покрывал его мощный обнажённый торс. Орк раздражённо махал лопатой, насыпая в тачку песок из огромной кучи, и ругался на чём свет стоит.

Джим с сомнением разглядывала вчерашнего ночного сторожа. Или сегодняшнего? Взяла за руку Алисию и потянула за собой, чтобы уйти. Но, видно, орк что‐то почувствовал, потому что резко обернулся. Поначалу он просто рассматривал непрошеных визитёров, но вот на его лице проступило озарение. Брови поползли на лоб, и он выронил лопату из рук.

— Ты‐ы‐ы?

— Пошли отсюда, быстро, — Джим дёрнула подругу за руку, разворачиваясь и чуть ли не силой волоча её за собой. — Придём в другой раз.

— Стоять, — рявкнул орк, делая в их направлении несколько шагов. — А не получится в другой раз, я всегда на рабочем месте. — Он подбоченился, подозрительно сощурил глаза: — Зачем опять пришёл?

Джим остановилась, неуверенно посмотрела на него.

— Хотел навестить, и вот, — она указала рукой на девушку, — показать.

— Да сколько уже можно навещать? — разгневанно проговорил орк, подходя к ним ещё ближе. — Ушёл. Пришёл. Заново ушёл. Снова пришёл. Притащил зачем‐то морковку. И кому? Гроссу. Да его чуть не стошнило, как, в принципе, и меня. Ты вообще имеешь представление, чем питаются эти животные? — Он оценивающе зыркнул на девушку, стоявшую рядом со щуплым пареньком. — Теперь вот ещё подружку свою притащил. Ну, эта — ещё куда ни шло. Такое угощение будет для него непривычно, но всё же лучше, чем морковка.

Джим проследила за его взглядом, увидела испуганное лицо Алисии, и тут до неё наконец дошёл смысл сказанного.

— Нет‐нет, что вы! Она не для угощения. Мы хотели лишь посмотреть.

— Посмотреть?! — Орк отвернулся, подошёл к лопате, поднял с земли и, потрясая ею, снова заорал: — Всем вам только надо посмотреть, а как прийти что‐то сделать для ваших любимчиков — не дождёшься!

— Так можно или нет? — осторожно спросила Джим.

— Идите уже, — недовольно бросил орк, снова принимаясь пересыпать песок в свою тачку, но, когда они оказались рядом, с силой вогнал лопату в землю и схватил Джим за плечо.

— А ну, быстро выворачивай карманы! — Он хорошенько встряхнул Джим. — Не позволю со всякой дрянью в мой зверинец приходить. Ведь чую, снова какую‐то гадость притащил.

Джим покраснела, виновато опустила глаза и извлекла из кармана яблоко. С опаской показала ему.

— Но это не для угощения. Это моё. Честно.

Мужчина выхватил яблоко из рук Джим и толкнул её в спину.

— Идите уже. — И вгрызся в сочную мякоть. — Понабрали всяких недомерков. Ходят здесь…

Орк ещё долго что‐то говорил, но девушки его не слышали. Они стояли возле загона и разглядывали гроссу. Алисия переминалась с ноги на ногу и тревожно поглядывала то на зверя, то на Джим, лицо которой выражало крайнюю степень изумления.

Гросса вела себя странно. Как только они подошли к загону, она кинулась встречать своего нового друга, но вдруг ощерилась, показала клыки, а потом, уж совсем неожиданно, униженно пригнула голову и начала заискивающе поскуливать.

— Не пойму, что с ней такое? — забравшись на ограждение, Джим обеспокоенно разглядывала огромную кошку и терялась в догадках. — Может, она заболела или голодная?

— Очень красивое животное, — отрывисто проговорила Алисия, легонько дёргая Джим за ногу. — Может, уже пойдём, а то на завтрак опоздаем? А там булочки и молоко. Я сразу почувствовала, как пахло свежей выпечкой, когда пробегали мимо столовки.

Джим посмотрела на неё, снова на гроссу, спрыгнула вниз.

— Пошли, а то и правда опоздаем.

За завтраком их было всего трое. Виттор сообщил, что накануне за Алиаром пришли двое в серых плащах очень странной наружности и забрали его. Потом он поведал о плане, как пробраться к другу в закрытый корпус, минуя дежурных, патрульных и «шастающих преподавателей». А потом до конца завтрака Джим с упоением рассказывала о гроссе, о том, какая она замечательная, великолепная и тому подобное. А под конец всех восхвалений она выдала друзьям, что назвала такое прекрасное животное не менее прекрасным именем «Ки‐иса». И как только было произнесено это слово, пришлось откачивать Виттора: он подавился и не мог перевести дыхание. Джим влила в него свой недопитый стакан молока, и это при том, что юноша на дух его не переносил (видно, на тот момент все сильно разволновались), и заботливо хлопала по спине, одновременно беспокойно рассматривая Алисию: девушка сидела застывшим изваянием с открытым ртом и широко распахнутыми глазами. В общем, вывод напрашивался один: все были под впечатлением от имени гроссы.