Давным давно была...

— Никитос… а… «Кукушонок»?

— Я тоже прошел! Все — спать! Еще хоть слово скажешь, больше ничего не расскажу! — Никитос опередил Серегин вопрос.

Никита прилетел в Москву 21 апреля 1943 года. Его поместили в отдельном особнячке, под охраной. Отдохнул, привел себя в порядок. Зачем вызвали, к кому, куда — никто не отвечал. Никита плюнул на все переживания и тупо наслаждался жизнью. 28 апреля его повезли на легковой машине… вот только куда? Куда-то в центр Москвы. Заехали в просторную подворотню, Машина остановилась, ему предложили выйти и пройти за офицером. Его привели в комнату, скорее — кабинет, большой стол буквой Т, много стульев, кожаный диван, на котором уже сидело четверо ребят, чуть покрупнее Никиты. За столом сидел генерал — лейтенант, который поприветствовал Никиту и предложил присесть на место рядом справа, через стол. Сидя на этом месте, Никите было отлично видно лица ребят, а им — его.

— Вот, Никита, читаю твое представление к награде… герой. Столько подвигов, был расстрелян, но выжил, два ранения в грудь. Все подтверждают наши врачи, которые осматривали тебя по прибытию. Герой… Расскажи пожалуйста немного о себе?

— А что рассказывать, обычный мальчишка, родился, учился, поехал на каникулы к деду, ну и … попал. Стал помогать, деду партизанить. По заданию подпольного обкома дед стал старостой в деревне, я — понятно, его внук, мог спокойно передвигаться…

— Это понятно… Вот ты же из Москвы, а в какой школе учился, где жил, наверное, очень хочешь встретиться с мамой…

«А вот это попадос… Никитос…» — я же ничего про это не знаю.

— Что же ты перестал рассказывать? Или послушаем другого юношу? Да, чуть не забыл, а как зовут директора Школы ФЗС № 4? Той, что в Хамовниках? Как, ты не знаешь имя директора своей школы? Забыл? Ну, война… бывает, а как имя — отчество твоей мамы? Никита Петрович, подскажите, пожалуйста. — генерал посмотрел на диван.

С дивана поднялся парнишка года на два постарше Никиты.

— Мою маму зовут Нина Ивановна Каплич.

— Спасибо, Никита Петрович. Берите своих одноклассников и можете идти — вас отвезут к кинотеатру, где вы что…?

— Где мы смотрели кино. — сказал один из мальчишек.

— Пра — виль — но! — по слогам произнес генерал. Благодарю за помощь, всего хорошего!

Когда ребята вышли из комнаты, в комнату зашел худощавый, горбоносенький человек, с копной черных вьющихся волос и пронзительным взглядом, сел напротив Никиты и стал пристально его изучать. Генерал заговорил жестче:

— Значит так Никита, или как там Вас могут звать, юноша. Представьте удивление настоящего Никиты Каплича, когда его наградили третьим орденом! Молодец, здорово воюешь и фрицев бьешь. Только вот кто ты на самом деле? Советую рассказать все честно, маленькая ложь вызовет большие подозрения.

— А вы в мой бред поверите? Его же не получится проверить?

— Рассказывай, а мы на тебя посмотрим и решим — верить или нет.

И Никита рассказал… Генерал — лейтенант улыбался, но как только странный дядька кивал, улыбка слетала с лица военного. Некоторые вопросы были заданы по-немецки, Никита постарался на них ответить.

— Между прочим, Иван Иванович, юноша неплохо владеет немецким! Из него будет толк!

— Я это подметил, товарищ Волков.

Через 4 часа вопросов и ответов, худощавый задал очередной вопрос:

— Как понять, дети диверсанты, осень, 1943 год…? Да, не задавай глупые вопросы, иногда читаю мысли. Да — гипнотизер! — ответил он на возникший у Никиты в голове вопрос.

— Дети — диверсанты, это…

Оберлейтенант Шинык, толстый, лысый, с бегающими глазками, шел на доклад к прибывшему из Берлина высокому чину Абвера — Берндту. А что докладывать? Он требовал найти 30–40 мальчишек, а их нашлось только 11.

— Шинык, это не результат! Вы же понимаете, что не весь материал пройдет подготовку до конца! Подключите к работе завербованных русских. Пусть подберут еще кандидатов, отработают со старостами деревень, пусть проедут по детским домам… Неужели из района Орша — Смоленск нельзя найти 30–40 голов приличного материала? Особенно, пусть обращают внимание на обиженных прежней властью, другими детьми, их проще расположить к себе лично и нашему делу.

Мальчишек собрать за неделю! Желательно, возраста 13–15 лет, они уже что-то соображают и их легче обработать. Можно чуть старше, но, чтоб выглядели младше. Если справитесь — в Германию с ними отправитесь вы! За вашей карьерой слежу я и сам Господь Бог!

Староста деревни Мосолова гора Шатров низко поклонился Шиныку.

— Список мальчишек готов?

— Яволь, господин Шинык!

— Отлично, кандидатов отловить — в сарай, чтоб не сбежали, а послезавтра привезти в здание приюта, там сейчас готовятся помещения.

Бывший военнопленный, а теперь агент Абвера, бывший лейтенант Горохов, приехал в детский дом с группой немецких солдат и полицаев.

Перед ним построили мальчишек 12–14 лет.