Давным-давно, в неведомой дали

Сейгхин проснулся и резко сел, растерянно оглядываясь, пытаясь понять, что его всполошило. Всё выглядело как обычно, но затем он вдруг осознал, что, по словам Драгомиры, сегодня должен был вернуться Всебор, и она покажет ему тот день, когда был убит король Мстислав. У него вдруг засосало под ложечкой, зловещее предчувствие витало над ним. Сейгхин вздохнул и поднялся – что он боялся увидеть? Что такого могло там быть? Он выглянул в жилую комнату – Драгомиры нигде не было видно, и он вышел из землянки. Она стояла у пруда, задумчиво глядя на зеркальную гладь. Эльф поёжился – день выдался солнечный и первые лучи солнца уже приятно грели кожу, однако над поляной стоял жутковатый холодок. Он ещё раз посмотрел на женщину и вдруг понял, что несмотря на другую, более светлую одежду, она выглядела совсем как тогда, когда он увидел её впервые, носящую траур – глубоко опечаленная, мрачная, хрупкая, но в то же время невероятно отдалённая и царственная – никто не смел проявить жалость к королеве. Было очевидно, что она не стремилась заново пережить тот день, когда погиб её супруг. Ему уже и так было более чем ясно, что он ужасно ошибся в оценке этой женщины, никто бы не горевал так сильно о ком-то лишь приворожённом для дьявольских целей. И теперь он видел и сам – то, что он ошибочно принимал за влияние чёрной магии на природу, было всего лишь реакцией природы на её горе – всё это происходило заново. Окрестности помрачнели, несмотря на ярко светящее солнце, вода в пруду из прозрачной стала тёмной, воздух похолодел, цветы поникли и птицы замолчали. Он чувствовал себя почти неловко, уже не столь стремился заставлять её пережить всё это заново, но он должен был знать. Он должен был увидеть своими собственными глазами, что тогда произошло.

Сейгхин собирался было подойти к Драгомире, как услышал приближающееся хлопанье крыльев и спустя мгновения на поляну вылетел огромный ворон. Птица приземлилась рядом с женщиной, встряхнулась и превратилась в бледного стройного мужчину. Сейгхин знал о магической природе выживания Всебора, но сейчас он казался бледнее обычного. Рыцарь подошёл к королеве, которая слегка повернулась к нему и приветствовала его усталым кивком, и поцеловал протянутую руку. Затем он наклонился к женщине и что-то ей тихо сказал, эльф не смог расслышать что, но ему показалось, что он услышал имя Милолики. Драгомира резко подняла на него взгляд – с удивлением и беспокойством, скользнула взглядом по его груди, затем протянула руку и почти извиняясь погладила впалую щёку Всебора.

– Ну что ж, – тихо, но слышно сказала она. – Всё будет как будет. Я не хочу, чтобы ты дальше вмешивался.

Мужчина недоумённо посмотрел на неё, но затем слегка поклонился и кивнул. Драгомира повернулась и посмотрела на Сейгхина. Теперь он увидел, что и она была бледнее обычного с тёмными кругами под глазами – она явно не спала этой ночью.

– Ну что ж, эльф. Подойди поближе.