Давший клятву

— Он пришел ко мне, — объяснил Адолин, — в тренировочном зале, крича, будто ты нашла убийцу. Сообщил, что, если я не пойду с ним, ты, скорее всего, — тут я цитирую — «пойдешь и сделаешь какую-нибудь глупость, не позволив мне посмотреть».

Узор загудел:

— Глупость. Очень интересно.

— Тебе бы стоило однажды посетить алетийский двор, — добавил Адолин, подойдя к дыре. — Итак…

— Мы отследили существо, которое нападает на людей, — пояснила Шаллан. — Оно убило человека на рынке, а потом пришло сюда.

— Су… существо? — переспросил один из мостовиков. — Не человека?

— Это спрен, но не похожий на всех, кого я видела. Он может некоторое время изображать человека — но в конце концов становится чем-то еще. Изломанное лицо, искореженная фигура…

— Скар, на твою подружку похоже, — заметил один из мостовиков.

— Ха-ха, — сухо отозвался Скар. — Эт, может, скинем тебя в дырищу и проверим, насколько она глубока?

— Получается, этот спрен, — проговорил Лопен, приближаясь к дыре, — убил великого князя Садеаса?

Шаллан поколебалась. Нет. Существо убило Переля, копируя убийство Садеаса, но кто-то другой прикончил великого князя. Она посмотрела на Адолина. Тот, судя по мрачному выражению лица, думал о том же.

Спрен явно более серьезная угроза — он совершил множество убийств. И все же ей было неприятно признавать, что расследование ни на шаг не приблизило их к обнаружению того, кто убил великого князя.

— Мы, наверное, прошли мимо этого места раз десять, — буркнул солдат позади. Шаллан вздрогнула: голос был женский. В самом деле, она перепутала одну из разведчиц Далинара — невысокую женщину с длинными волосами — с еще одним мостовиком, хоть форма у нее и была другой. Женщина изучала следы клинка, которым Шаллан пробивалась в это помещение. — Тефт, ты помнишь, как мы разведывали этот самый изгиб коридора снаружи?

Тефт кивнул, потирая заросший подбородок:

— Ага, Лин, ты права. Но зачем прятать такую комнату?

— Внизу что-то есть, — прошептал Ренарин, склонившись над дырой. — Что-то… древнее. Вы ведь это чувствуете? — Он посмотрел на Шаллан, потом — на остальных. — Это место странное; вся башня странная. Вы же это заметили?

— Малый, — сказал Тефт, — ты у нас знаток странностей. Поверим тебе на слово.

Шаллан обеспокоенно взглянула на Ренарина — не оскорбится ли? Юноша лишь ухмыльнулся, а другой мостовик похлопал его по спине — невзирая на доспех, — в то время как Лопен и Камень начали спорить о том, кто из них самый странный. Шаллан изумилась, сообразив, что Четвертый мост признал Ренарина. Пусть он был светлоглазым сыном великого князя, одетым в осколочный доспех, — для них он стал всего лишь еще одним мостовиком.

— Итак, — вмешался один из мостовиков, красивый мускулистый парень с руками, которые казались слишком длинными для его тела, — полагаю, мы спускаемся в этот жуткий склеп, обитель ужаса?

— Да, — подтвердила Шаллан. — Кажется, его имя Дрехи.

— Шквал побери, прелестно, — буркнул Дрехи. — Тефт, какие указания?

— Пусть светлорд Адолин решит.

— Я привел лучших людей, которых смог разыскать, — сообщил Адолин, обращаясь к Шаллан. — Но кажется, мне стоило взамен привести целую армию. Уверена, что хочешь сделать это сейчас?

— Мы должны. И… я не знаю, была бы какая-то польза от армии.

— Ладно. Тефт, устрой нам усиленный арьергард. Не хочется мне, чтобы какое-нибудь чудище подкралось сзади. Лин, мне нужны точные карты — останови нас, если слишком сильно отклонимся от твоего рисунка. Я хочу в точности знать свой путь к отступлению. Парни, мы пойдем очень медленно. Будьте готовы слаженно и осторожно отступить, если я прикажу.

Члены отряда заняли свои места. Потом наконец-то начали спускаться единой шеренгой, в которой Шаллан и Адолин оказались почти в середине. Ступени выступали из стены и были достаточно широкими, чтобы разминуться с теми, кто поднимался, так что опасности упасть не было. Шаллан старалась ни с кем не соприкасаться, чтобы не выявилось, что платье на ней иллюзорное.

Отзвуки их шагов терялись в пустоте. Вскоре они оказались наедине с вневременной терпеливой тьмой. Света сферных фонарей не хватало, чтобы ее разогнать. Это напомнило Шаллан мавзолей, высеченный в холме возле ее особняка: там с давних времен членов Дома Давар превращали в статуи при помощи духозаклинателей.

Тело ее отца туда не поместили. Им не хватало денег, чтобы заплатить за духозаклинателя, — и к тому же они хотели притвориться, что он жив. Она и братья сожгли его труп, по обыкновению темноглазых.

Больно…

— Светлость, должен напомнить, — сказал идущий впереди Тефт, — что вам не следует ожидать от моих людей чего-нибудь… необычного. Ненадолго кое-кто из нас втягивал свет и расхаживал с важным видом, как Благословенный Бурей. Это прекратилось, когда Каладин ушел.

— Все вернется, ганчо! — заявил Лопен позади нее. — Когда Кэл прилетит, мы опять засияем как миленькие.

— Цыц, Лопен. Говори тише. В любом случае, светлость, парни будут стараться изо всех сил, но вы должны знать, чего следует и чего не следует ожидать от них.