Давший клятву

Испытавший муки. Тот, кого бросили в Преисподней. Тот, кому пришлось выносить пытки в одиночку.

— Всемогущий, всевышний… — прошептала Навани. — Сколько времени это продлилось? Больше тысячи лет, верно?

Четыре с половиной тысячи лет, — уточнил Буреотец, — четыре с половиной тысячелетия пыток.

Молчание воцарилось в маленькой нише, которую украшали серебристые клинки и удлиняющиеся тени. Далинар, испытывая слабость, опустился на землю рядом с камнем Навани. Он уставился на клинки и ощутил внезапную иррациональную ненависть к Вестникам.

Это было глупо. Как и сказала Навани, они действительно были героями. Вестники избавили человечество от нападений на многие годы, заплатив собственным рассудком. И все же он их ненавидел. За того, кого они бросили.

За того…

Далинар вскочил и воскликнул:

— Это же он! Безумец. Он действительно Вестник!

Он наконец-то сломался, — подтвердил Буреотец, — и присоединился к девятерым, которые все еще живы. На протяжении этих тысячелетий никто не умер и не вернулся в Преисподнюю, но это не имеет того значения, что раньше. Клятвенный договор ослабел и почти полностью уничтожен. Вражда сотворил свою бурю. Сплавленные не возвращаются в Преисподнюю, когда их убивают. Они возрождаются во время следующей Бури бурь.

Шквал. Как же победить такого врага? Далинар опять бросил взгляд на пустое место в круге мечей.

— Безумец, Вестник, он пришел в Холинар с осколочным клинком. Разве при нем не должно было быть Клинка Чести?

Да. Но меч, который тебе доставили, не его. Я не знаю, что произошло.

— Мне надо с ним поговорить. Он… он был в монастыре, когда мы выступили в поход. Не так ли? — Далинару требовалось спросить у ревнителей, кто вывез безумцев из военного лагеря.

— Это и заставило Сияющих взбунтоваться? — уточнила Навани. — Это те секреты, которые разожгли пожар Отступничества?

Нет. То была более глубокая тайна, которую я не раскрою.

— Почему? — удивился Далинар.

Потому что если ты узнаешь о ней, то откажешься от клятв, как это сделали древние Сияющие.

— Я так не поступлю.

Да неужели? — резко спросил Буреотец, повысив голос. — Готов дать слово? Не зная, о чем речь? Вестники дали слово, что будут сдерживать атаки Приносящих пустоту, и что с ними случилось?

Далинар Холин, нет на свете человека, который не нарушил бы ни одной клятвы. В руках твоих новых рыцарей души и жизни моих детей. Нет. Я не позволю вам сделать то же, что и ваши предшественники. Вам известно то, что имеет значение. Остальное к делу не относится.

Далинар глубоко вздохнул, но сдержал гнев. Буреотец был в некотором роде прав. Он не мог знать, как эта тайна повлияет на него или Сияющих.

И все же он предпочел бы знать. Далинар чувствовал себя так, словно повсюду ходит в сопровождении палача, готового отнять его жизнь в любой момент.

Он еще раз вздохнул, когда Навани встала и подошла к нему, взяв за руку.

— Я попробую по памяти нарисовать все Клинки Чести — или лучше пришлем сюда Шаллан с этой целью. Возможно, с помощью рисунков сумеем определить местонахождение остальных клинков.

У входа в маленькую нишу шевельнулась тень, и миг спустя появился юноша — бледный, со странными большими шинскими глазами и коричневыми кудрями. Он мог оказаться любым шинцем из тех, кого Далинару случилось повстречать в свое время, — прошли тысячелетия, но облик этого народа так и остался неизменным.

Юноша упал на колени, увидев чудо — брошенные Клинки Чести. Но миг спустя он посмотрел на Далинара и проговорил голосом Всемогущего:

— Объедини их.

— Неужели ты ничего не мог сделать для Вестников? — спросил Далинар. — Неужели их бог никак не мог это предотвратить?

Всемогущий, разумеется, не ответил. Он умер, сражаясь с существом, которое теперь им противостояло, — с силой по имени Вражда. В каком-то смысле он пожертвовал собой в тех же целях, что и Вестники.

Видение растаяло.

39 Заметки