Давший клятву

– Брат! – воскликнул Гавилар. – Ты видел? Мы победили! Великий князь Рутар расправился с Галламом, выиграл осколки для сына. Таланор получил клинок, и мне сказали, что ты наконец-то выманил Каланора. Пожалуйста, скажи мне, что он не сбежал от тебя.

– Он… – Далинар облизнул губы и глубоко вздохнул. – Он мертв.

Он указал на труп, который можно было опознать по серебристому блеску металла в тени среди каменных обломков.

– Далинар, ты чудесен и ужасен! – Гавилар повернулся к солдатам. – Восславьте Черного Шипа, друзья. Хвала ему!

Вокруг Гавилара возникли спрены славы – золотые сферы, которые вращались вокруг его головы, словно корона.

От радостных возгласов Далинар моргнул и ощутил такой глубокий стыд, что едва не рухнул. На этот раз единственный спрен – точно оторвавшийся от цветка лепесток – закружился вокруг него.

Он должен был что-то сделать.

– Клинок и доспех, – быстро сказал Далинар. – Я выиграл и то и другое, но отдаю тебе. В подарок. Для твоих детей.

– Ха! – воскликнул Гавилар. – Для Ясны? Что ей делать с осколками? Нет-нет. Ты…

– Возьми их, – взмолился Далинар, схватив брата за руку. – Пожалуйста.

– Хорошо, если настаиваешь, – согласился Гавилар. – Полагаю, у тебя и впрямь уже есть доспех для наследника.

– Если он у меня будет.

– Будет! – воскликнул Гавилар и послал людей забрать клинок и доспех Каланора. – Ха! Тоху придется наконец-то согласиться, чтобы мы защищали его род. Подозреваю, свадьба случится в течение месяца!

Как и официальная повторная коронация, во время которой – впервые за много веков – все десять великих князей Алеткара склонятся перед единственным королем.

Далинар сел на камень, стянул шлем и принял воду у молодой служанки.

«Больше никогда, – поклялся он самому себе. – Я уступаю место Гавилару во всем. Пусть получит трон, пусть получит любовь.

Я ни в коем случае не должен стать королем».

27 Притворство

Я признаюсь в ереси. Я не отрекаюсь от сказанного, что бы ни потребовали ревнители.

Из «Давшего клятву», предисловие

Пока Шаллан рисовала, до нее доносились отголоски спора политиков. Она расположилась на каменной скамье в конце большого зала собраний вблизи вершины башни. Девушка принесла подушечку, чтобы положить на сиденье, и Узор радостно жужжал на маленьком пьедестале.

Она устроилась, подняв ноги и положив на бедра альбом, пальцами ног в чулках уперлась в край передней скамьи. Не самая достойная поза; Сияющая была бы оскорблена. В передней части зала Далинар стоял перед светящейся картой, которую он и Шаллан – каким-то образом объединяя силы – могли создавать. Великий князь пригласил Таравангиана, других князей, их жен и главных письмоводительниц. Элокар пришел с Калами, которая в последнее время стала его помощницей.

Ренарин в униформе Четвертого моста замер перед отцом. Юноша явно испытывал неудобство – то есть выглядел в целом как всегда. Неподалеку развалился Адолин, скрестив руки на груди и время от времени шепча какую-нибудь шутку одному из мостовиков.

Сияющей полагалось быть там, участвовать в этой важной дискуссии о будущем мира. Вместо этого Шаллан рисовала. Тут, наверху, был великолепный свет благодаря широким стеклянным окнам. Она устала чувствовать себя в ловушке в темных коридорах нижних уровней, где за ней как будто все время кто-то следил.

Девушка закончила набросок, потом повернула его к Узору, придерживая альбом защищенной рукой. Он сорвался со своего возвышения, чтобы изучить ее рисунок – щель, в которую забилась искореженная фигура с выпученными человеческими глазами.

– Мм, – прогудел Узор. – Да, правильно.

– Это какой-то спрен, верно?

– Я чувствую, что должен знать, – пробормотал Узор. – Это… это существо из давних времен. Очень-очень давних…

Шаллан вздрогнула:

– Почему оно здесь?

– Не знаю. Оно не одно из нас. Оно… принадлежит ему.

– Древний спрен Вражды. Как мило.

Шаллан перелистнула страницу и начала новый рисунок.

Остальные продолжали обсуждать союз, в котором постоянно всплывали Тайлена и Азир как наиболее важные страны, которые требовалось склонить на свою сторону. Особенно теперь, когда в Ири совершенно ясно дали понять, что они присоединились к врагу.

– Светлость Калами, – обратился Далинар. – Последнее донесение. В нем сообщалось о значительном скоплении сил противника в Марате, не так ли?

– Да, светлорд, – откликнулась письмоводительница, сидевшая за столом. – В Южном Марате. Вы предположили, что низкая заселенность региона подвигла Приносящих пустоту собраться именно там.

– Ириали воспользовались шансом ударить по восточным и юго-восточным землям, чего им всегда хотелось, – рассуждал Далинар. – Они захватят Риру и Бабатарнам. Области вроде Триакса – окрестностей южных регионов Центрального Рошара – по-прежнему молчат.