Давший клятву

В конце концов он оказался в той части башни, что принадлежала Садеасу, и хотя стражники в темно-зеленом и белом охраняли подходы, они не могли перечить великому князю — в особенности Далинару. Гонцы помчались впереди него, чтобы оповестить всех. Далинар двинулся следом, используя их крики как указатели направления движения. Не ошибся: она, похоже, была в своих покоях. Он остановился у красивой деревянной двери и проявил по отношению к Йалай любезность — постучался.

Одна из посланниц, за которой он и пришел сюда, открыла дверь, все еще тяжело дыша. Светлость Садеас сидела на троне в центре комнаты. Амарам стоял рядом.

— Далинар. — Йалай приветствовала его кивком, как королева — вассала.

Далинар снял с плеча тяжелый осколочный клинок и аккуратно положил на пол. Не из-за того, что мог проткнуть им каменные плиты, но из-за того, что теперь, когда он слышал крики оружия, ему казалось правильным обращаться с клинком почтительно.

Он повернулся, чтобы уйти.

— Светлорд? — Йалай встала. — И что вы попросите в обмен?

— Никакого обмена, — ответил Далинар, снова поворачиваясь. — Он по праву ваш. Мои гвардейцы нашли его сегодня; убийца выбросил его из окна.

Она уставилась на него, прищурив глаза.

— Йалай, я его не убивал, — устало проговорил Далинар.

— Я это поняла. У тебя слишком затупились зубы для такой добычи.

Не обращая внимания на насмешку, он посмотрел на Амарама. Высокий прославленный маршал встретил его взгляд.

— Амарам, однажды я увижу тебя под судом, — пообещал Далинар. — Когда все это закончится.

— Как я и обещал, ты можешь это сделать.

— Хотелось бы мне верить твоему слову.

— Светлорд, я защищаю то, что вынужден защищать, — заявил Амарам, шагнув вперед. — Прибытие Приносящих пустоту лишь доказывает, что я был прав. Нам нужны опытные осколочники. Истории о темноглазых, добывших клинки, очаровательны, но ты и впрямь думаешь, что у нас сейчас есть время для сказок?

— Ты убил беззащитных людей, — процедил Далинар сквозь зубы. — Тех, кто спас тебе жизнь.

Амарам наклонился, поднял Клятвенник.

— А как насчет сотен и даже тысяч, которых убили твои воины? — Их взгляды скрестились. — Светлорд, я вас очень уважаю. Ваша жизнь полна великих достижений, и вы посвятили ее благу Алеткара. Но вы — и учтите, что я говорю это с уважением, — лицемер. Вы добились того, чего добились, благодаря жестокой решимости делать то, что требовалось делать. Лишь благодаря следу из трупов вы можете позволить себе роскошь придерживаться некоего кодекса с возвышенными и расплывчатыми заповедями. Что ж, может, это позволяет вам смириться с прошлым, но мораль — это не шляпа, которую можно сменить на шлем, а после бойни снова надеть.

Он поклонился с уважением, будто и не вонзил словесный меч Далинару в живот.

Далинар повернулся и оставил Амарама с Клятвенником в руке. Князь Холин так быстро шел по коридорам, что его свите пришлось поспешить.

Великий князь наконец-то добрался до своих покоев.

— Оставьте меня, — скомандовал князь своим гвардейцам и мостовикам.

Они колебались, забери их буря. Далинар повернулся, едва не вспылив, но взял себя в руки.

— Я не собираюсь бродить по башне в одиночку. Я буду соблюдать собственные распоряжения. Ступайте.

Они неохотно вышли. Князь вошел в свою гостиную, где приказал сложить почти всю мебель. Обогревающий фабриаль Навани светился в углу, рядом с ковриком и несколькими креслами. У них наконец-то нашлось достаточно буресвета, чтобы его запустить.

Далинар подошел к фабриалю, поближе к теплу. К его удивлению, в одном из кресел сидел Таравангиан, уставившись в глубины светящегося рубина. Что ж, Далинар сам предложил королю пользоваться гостиной, когда тот пожелает.

Князь хотел побыть в одиночестве и задумался, не уйти ли. Он не был уверен, заметил ли Таравангиан его присутствие. Но тепло было таким приятным. В башне редко горел огонь, и пусть стены препятствовали ветру, люди всегда ощущали прохладу.

Он устроился в другом кресле и тяжело вздохнул. Таравангиан молчал, вот и славно. Они сидели вместе у ненастоящего огня и смотрели в глубины самосвета.

Буря свидетельница, это провал. Коалиции не будет. Он даже не сумел приструнить великих князей алети.

— Не очень-то похоже на настоящий очаг, верно? — тихонько спросил Таравангиан.

— Да, — согласился Далинар. — Мне не хватает потрескивания дров и танца спренов огня.

— Но все же собственное очарование у него есть. Едва различимое. Можно увидеть, как внутри движется буресвет.

— Наша собственная маленькая буря. Пойманная, заточенная в кристалле, направленная в нужное русло.

Таравангиан улыбнулся. В его глазах отражался буресвет рубина.

— Далинар Холин… не возражаешь, если я задам тебе вопрос? Откуда ты знаешь, что правильно?

— Сложный вопрос, ваше величество.

— Пожалуйста, просто Таравангиан.

Далинар кивнул.

— Ты отверг Всемогущего, — пробормотал король Харбранта и Йа-Кеведа.

— Я…

— Нет-нет. Я не осуждаю тебя за ересь. Мне все равно. Я и сам подвергал сомнению существование этого божества.

— Я чувствую, что бог должен существовать, — негромко проговорил Далинар. — Мои разум и душа бунтуют при мысли об ином.