ДАзайнеры

– Пожалуй что так, – грустно согласился Буффон. – Но было бы разочарованием узнать, что мы все на самом деле сейчас проходим сеанс группового гипноза в психиатрической клинике.

– Или того хуже: к нашему мозгу подключены датчики, а наше тело находится в пробирке в зародышевом состоянии, в то время как компьютер программирует для нашего сознания разные виртуальные миры, – рассмеялась Дама.

– Давайте-ка лучше выпьем чаю, иначе вы совсем потеряете вкус к жизни, – предложила фрау. – Я просто решила проверить, насколько вы Дазайнеры.

– В каком смысле? – снова обиделась Дама.

– Судите сами, насколько удивительно то, что люди, проживая свою жизнь, ничуть не задумываются над тем, насколько они не осведомлены о собственном существовании. И самое трагичное состоит в том, что мы никогда – понимаете – никогда не узнаем смысла всего происходящего в этом мире. И даже того, как он устроен на самом деле.

– По крайней мере есть надежда, что после смерти что-то прояснится, – задумчиво сказал Буффон.

– А если нет? Представляете весь абсурд ситуации? – фрау разлила по чашкам чай, вода обильно стекала по чайнику в деревянную решетку.

– А как же мир духа, другое измерение, четвертое или пятое?

Селёдкина махнула рукой:

– Вот что я думаю по этому поводу, дорогие мои: дазайнеры – это ошибка в системе мироустройства, дефект проекта, его погрешность. Люди не должны думать о своем существовании вообще, зачем и почему, ведь если бы это нужно было знать, тогда всем бы изначально было это известно. Иначе какой смысл самим познавать устройство мира, когда в принципе это невозможно по одной банальной причине – органы чувств не позволяют узнать большего. Мы никогда не преодолеем наше тело, а чтобы узнать больше, мы должны его преодолеть. Полный тупик!

– А кто вам мешает преодолевать свое тело, занимаясь какой-нибудь трансцендентальной медитацией? – возразил Буффон. – Вот, например, господин Пинкертон сидит себе под деревом и преодолевает свое тело целыми днями, правда, не знаю, что от этого меняется в плане понимания устройства, и главное: способствует ли активному переустройству.

– Хорошо, скажем, он продвигается в своем познании дальше всех прочих из рода человеческого, и даже, скорее всего, находит способ влиять на реальность, поскольку, как только ты становишься частью системы, сливаешься с ней, ты неизбежно осваиваешь механизмы ее действия. Но вот вопрос: дает ли это понимание всего процесса в целом? Эти извечные попытки занять место Творца или хотя бы усесться рядом с ним – вот ведь конечная цель! Тогда это всеобщий квест, сетевая онлайн ролевая игра, с реинкарнацией и всеми делами, а в конце бонус – ключик от мироздания. Только его там нет, ключика, в этом весь фокус.

– Может быть, цель в чем-то другом? – подала голос Дама.

– Конечно! Цель абсолютно такая же, как у нас с вами здесь в Пустыне: что-то делать, чем-то заниматься, какая разница чем, лишь бы двигаться к какой-то цели, самими же нами поставленной, шевелиться, торопиться, так, чтобы не было времени подумать. Конфуций рассуждал так: пока я учусь, я молод. Конфуций-учитель учился всю свою жизнь со страстной жаждой познания, ибо он понимал, что человек живет, чтобы узнавать – и больше ничего. И хотя он никогда не узнает до конца, и все, что он будет думать о реальности, будет всего лишь его представлением о реальности, он все равно будет познавать. Но вот что я вам скажу, милый моему сердцу Конфуций: меня это не удовлетворяет! Что за бесперспективная познавательная деятельность! Вот вы думаете, что вы Дазайнеры, избранные, особенные, так? А на поверку выходит все то же. К черту всех ницшеанцев и хайдеггерианцев, заразивших меня этим вирусом.

– Вот мы и пришли к тому, с чего начали, – угрюмо отозвался Буффон. – Так я и думал, собственно, так я и рассуждал. И что же нам теперь делать? Бросить здесь все и вернуться к своим обывательским будням? Это еще более бессмысленно.

– Так. Так. Бунт на корабле? – сказала Дама. – И что вы предлагаете?

– Нужно хотя бы выяснить все до конца, что и как здесь устроено, взять все под контроль и дальше решать самим, что делать, – деловито отозвалась фрау Селёдкина. – Хоть в чем-то мы можем до конца разобраться.

– Для начала найдем других Дазайнеров, – предложил Буффон.

– Да и, кстати, не забывайте про Фортунатто, его роль в этой истории очень существенна, – сказала Дама.

– Скорее всего, Пустыня – это его творение, и возможно, он единственный понимает истинный смысл всего происходящего здесь, – задумчиво проговорил Буффон.

– Все это похоже на заговор, чего мы добьемся в результате, не совсем понимаю, – заволновалась Дама.

– Контроля и ясности, – отрезала фрау Селёдкина. – Вперед, друзья, на поиски смыслов! – пафосно продекламировала она, вставая из-за стола и явно собираясь куда-то двигаться. Буффон и Дама нерешительно поглядели на нее и стали неохотно подниматься с дивана, напоследок отхлебывая чай из своих чашек.

– А как же Кочубей? – опомнился Буффон. – Как же с ним быть?