Разгневанный царь приказывает подвергнуть Егория различным пыткам и казням, однако ни одно орудие палачей не может причинить вред телу святого. Видя безуспешность всех своих попыток, царь Дамиан приказывает посадить Егория в погреб, запереть крепкими замками и засыпать песком. В большинстве вариантов духовного стиха Егорий Храбрый сидит в подземелье тридцать лет, столько же, сколько был неподвижен в былинах Илья Муромец, хоть в некоторых вариантах заточение длится всего три года. Чудесному освобождению героя в ряде случаев предшествует вещий сон, опять-таки напоминающий нам о противостоянии света и тьмы как главного смысла солнечного мифа славянского язычества:
Солярная природа Богоматери нам встречается и в смоленской легенде о Меркурии, в которой она помогла этому воину спасти город от нашествия татар: «Прииде святый на место, идеже повеле святая Богородица, и ту победил много вой татарских, и оставшия варвари разъяряхуся сердцы и распыхахуся суемысленными душами на богохраним град Смоленск. И бе виде жену превелику и пресветлу солнцеобразну с множеством вой небесных, и ужасошася, вскорь отбежа от нас. Шаташася безумнии в молве горкаго свого злого неверия, яко провидели Госпожю Богородицу, паче солнца сиящу и помогающу своему угоднику…»[626] Однако, как замечает Ф. И. Буслаев, в одном из вариантов легенды Меркурий бьется не с татарами, а с печенегами, а вместо Богородицы там фигурирует Мать-сыра-земля, что свидетельствует о более ранней, языческой, основе смоленского предания. Можно предположить, что аналогичное замещение языческого олицетворения родной земли на христианский образ Богородицы как покровительницы и защитницы Руси произошло и в стихе о Егории Храбром. Вещий сон героя не замедлил сбыться:
В этой-то единственной уцелевшей соборной церкви и происходит встреча Егория с его матерью Премудрой Софией. В одном из вариантов стиха, где заточение героя длится всего три года, мать приветствует его следующим образом, недвусмысленно указывающим на солярную природу Егория:
Помимо этого зафиксированы и другие варианты стиха, где нам встречаются совсем другие географические ориентиры:
Поскольку в этом варианте вместо библейского Иерусалима фигурируют разоренные врагом реальные города средневековой Руси, то именно данный вариант и следует признать более древним. У своей матери Егорий, точь-в-точь как былинный богатырь, просит благословения на подвиг и отправляется в путь. Конечной точкой странствия Егория является царство Демьянища, с которым он хочет расплатиться за разорение родной земли. Хотя с учетом того, что иноземное царство, правитель которого разорил Киев и Чернигов, могло находиться только на юго-востоке от Руси, тем не менее духовный стих, в очередной раз подчеркивая солнечную природу своего героя, заставляет его пересекать Русь с востока на запад, повторяя путь дневного светила: