Дажьбог - прародитель славян

Существование общеславянского мифа о солнце как о царе и приведенные в предыдущей главе многочисленные примеры наличия солнечных черт у различных славянских правителей на протяжении многих веков побуждает нас обратиться к мифологии других индоевропейских народов, чтобы с их помощью лучше понять суть данного представления. Наиболее близкое соответствие этому мифу мы видим в Древней Индии. Согласно ведийской традиции, не только родоначальником царской солнечной династии, но и прародителем людей был бог солнца Вивасват (буквально «Сияющий»). Как этимологически, так и семантически этому имени индийского бога солнца, равно как и славянскому корню свят-/свет-, оказывается родственно исконное, как отмечает В. В. Иванов, имя хеттского бога солнца было Сиват (Siwatt — «день», что подтверждается урартским именем бога солнца Siwini, заимствованным, по-видимому, из хеттского языка, равно как и именами божества дневного светила Тиват и Тият в лувийском и палийском языках, родственных хеттскому)[261]. Вивасват был последним, восьмым сыном матери богов Адити и рождается на свет без рук и ног, гладким со всех сторон. Отголоски этого мифа встречаются нам уже в РВ:

Когда, о боги, как Яти,
Вы сделали набухшими (все) миры,
То спрятанное в море
Солнце вы извлекли наружу.

Восьмеро сыновей у Адити,
Которые рождены из (ее) тела.
С семерыми она присоединилась к богам,
Мартанду отбросила прочь.

С семерыми сыновьями Адити
Присоединилась к первому поколению.
К потомству, как и к смерти,
Она снова привела Мартанду.

(РВ X, 72,7–9)

В данном гимне бог солнца упоминается под именем Мартанда (буквально «птица», «птица на небе» в значении «солнце», или, по мнению других исследователей, «из мертвого яйца (происходящий)», подразумевающий под собой всё ту же птицу-солнце), что находит свои параллели и в славянской традиции, например, в приводимой в первой главе русской загадке о солнце, описывающей его в виде птицы. Этот космогонический текст повествует о спрятанном в море солнце, что символизирует архаичную причастность дневного светила к миру мертвых. Соответственно, и в двух последующих четверостишиях Мартанда, не признаваемый матерью и старшими братьями, олицетворяет восходящее и заходящее солнце, символизирующее собой как смерть, так и последующее возрождение. В свете этого становится понятным утверждение автора гимна о том, что мать привела Мартанду «к потомству, как и к смерти», что предполагает уже существование мифа о солнце-прародителе. Помимо этого данный гимн указывает на весьма архаичную связь дневного светила со смертью, окончательно реализовавшуюся в сыне Вивасвата Яме, ставшим первым человеком, который умер. Как отмечают исследователи, Вивасват первоначально стал прародителем людей и только потом сравнялся с богами и сам стал богом солнца. Его женой стала Саранью, которая родила ему близнецов, брата и сестру Яму и Ями, а затем создала свою копию Саварну (или Чхаю) и, обернувшись кобылицей, убежала от мужа. В некоторых версиях мифа бегство Сараньи мотивируется тем, что опа не в силах выдержать исходящий от мужа жар. Этот миф также фигурирует уже в ведийский период:

«Тваштар устраивает свадьбу для дочери», —
И вот сюда собирается весь свет.
Мать Ямы, привезенная домой
Жена великого Вивасвата, исчезла.

Они спрятали бессмертную от смертных.
Создав (женщину) такого же вида, они дали (ее)
Вивасвату.
А также она носила двоих Ашвинов,
когда это случилось.
И Саранья покинула двоих, образующих пару.

(РВ X, 17,1–2)