Даже если ты уйдешь (СИ)

— Спасибо вам большое! Не знаю, что бы я делала без вас? И, пожалуйста, не отказывайтесь от оплаты.

— Да, бросьте, Эсмигюль. Вика мне не простит. И я взял это дело pro bono (бесплатно).

Эсми с благодарностью смотрела на него и, наконец, решилась спросить:

— Тогда вы не подскажете мне адвоката по бракоразводным процессам? Хочу скорее развестись.

— Конечно. У меня как раз работает молодой, но очень толковый юрист — Екатерина Ковалева. Приезжайте к нам завтра, я ее предупрежу.

Это была еще одна прекрасная новость за этот день. Справедливость восторжествовала и теперь она понимала, куда двигаться дальше.

Глава 9. Закрытое сердце

Конец сентября 2013

Перевязав ремешок тренча и победно взглянув на свое отражение в прозрачной двери суда, Эсми дернула за ручку и вышла на улицу. Мокрые желтые и багровые листья прилипли к тротуару, в круглых лужах отражались облака и летящие на юг птицы, все, что скрывалось за серой стеной сентябрьского ливня, вновь обрело яркие краски и ожило. После дождя пахло свежестью и настоящей осенью — такой, когда хочется забраться под одеяло с кружкой горячего чая и хорошей книгой, и чтоб на улице барабанил ливень, дома было тепло, а на душе спокойно. Она сделала это — поставила точку в тяжелом, вымученном романе, который писала, пока хватало сил и терпения, но, увы, исписалась. Махнув рукой, закончила финал, поблагодарив героя за самое светлое и прекрасное, что получилось у них создать., - сына и дочь.

— Волнуетесь? — спросила оказавшаяся рядом с ней Екатерина. Молодая, но бойкая, справедливая и активная женщина, благодаря которой суд не только оставил детей с Эсми и обязал Имрана платить алименты, но еще и наказал отдать бывшей жене ровно половину от стоимости машины. Кроме нее совместного имущества и общих накоплений у них не было и как подозревала Эсми, Имран не откладывал, а сорил деньгами направо-налево, надеясь на мать и ее прибыльный бизнес.

— Волнительно от того, что все закончилось, — с облегчением вздохнула Эсмигюль. — Этот месяц был самым долгим и трудным в моей жизни.

— Понимаю, — сочувственно кивнула Катя. — Выпили из вас всю кровь?

— Есть такое, — кривовато усмехнулась Эсми и увидев, как на другой стороне улицы припарковалась Кимская даже улыбнулась. — Хочется скорее начать сначала. Знаете, будто крылья за спиной выросли.

— Это же классно! — воодушевилась адвокат. — Вы молодец, Эсмигюль. Отлично держались, даже когда в суд заявилась ваша теперь уже бывшая свекровь. Впервые видела. чтобы мамочка с сыном на слушания ходила.

— О, — протянула Эсми, вспомнив, какими словами она разбрасывалась несколько дней назад на этом самом месте. Свекровь кричала, что она бесстыжая, алчная гадюка, которая хочет отнять у Имрана машину. А ведь она принадлежит ему и деньги давала сама Юлтуз. Но неблагодарная Эсми повесила на Имранчика все, да еще и посуду ее украла.

В тот момент Екатерина сходила за секретарем и попросила вмешаться. На следующие слушания Юлтуз не пустили. Таково было решение суда.

— Она, похоже, до самого конца не отпустит его от своей юбки, — заметила Катя..

— Ну и Бог с ними.

— Цветочек, тебя можно поздравить? — подбежав к подруге, Вика обняла ее и поцеловала в щеку.

— Уже да, — ответила Эсми. — Кстати, Вик, познакомься, это Катя — мой адвокат. Она работает у твоего дяди. А это Вика — моя лучшая подруга, ну и племянница Герасима Андреевича.

— Здравствуйте! — Виктория с воодушевлением протянула ей руку. — Дядя Гера говорил, что мой цветочек в надежных руках!

— Спасибо. Я старалась.

— Вас подвезти? — спросила девушка без возраста. Она, как и многие кореянки, выглядела очень молодо и невозможно было понять, сколько ей на самом деле нет. В этом она благодарила генетический код своего народа и богатых родителей, которые души не чаяли в единственной дочери и подарили ей магазин корейской косметики. Несмотря на наличие денег, связей и привилегий, Виктория была доброй и умела дружить по-настоящему.

— Не откажусь, — отозвалась Катя, сжимая в руках портфель.

Как только они направились к машине, из здания вышел Имран. Стоя на крыльце, он смотрел вслед уходящей бывшей жене и испытывал странные чувства. С одной стороны, она его раздражала и злила: на развод сама подала, адвоката наняла, еще и половину суммы за машину отсудила. С другой — в доме без нее и детей стало как-то совсем пусто, неуютно. Все это время он воспринимал их как что-то само собой разумеющееся и вчера, войдя на кухню, отчего-то вспомнил, как она катала тесто за столом, а Ситора с Руфатом лепили какую-то белиберду из куска, которое она им отрезала для игры. Но теперь там было пусто. Мама готовила сама.

Имран тряхнул головой, смахнув с себя мысли о бывшей. В кармане куртки зазвонил мобильный, и, вытащив его, он сразу ответил:

— Что Хабиба?

— Имран, а ты сегодня приедешь? — надув губки, спросила она.

— А ты разве не плохо себя чувствуешь?

— Нет-нет, у меня все отлично…Я соскучилась.

— Тебе разве можно? — нахмурился он, вспомнив про ее диагноз.

— Можно. Если осторожно, — кокетливо засмеялась она.