Даже если вам немножко за 30, или Герой (не) моего романа!

Собственно орте Сигуран сказал, что это нормально и у близнецов или двойняшек врожденное обаяние. Если они чего-то хотят — мигом получают. На самом деле, мои малыши очень лихо мной управляют. Бывает, что я сплю, а вдруг просыпаюсь и оказываюсь в гостиной, где буквально пригоршнями поглощаю фрукты и ягоды. Именно поэтому у меня всегда колоссальный запас еды в покоях. Причем чего у меня только нет… Конечно, в первый раз, когда я очнулась в сорочке совсем не в кровати, я испугалась. Но напрасно, и Данерт, и Сигуран уверили меня, что это не лунатизм, не болезнь, а просто деткам захотелось кушать.

К чему я об этом. А к тому, что я всегда прислушивалась к своему организму, когда тот подавал сигналы. И вот сейчас, аромат, который был едва уловимым, не просто действовал мне на нервы. Меня мутило, а еще на пальцах собирались лиловые искорки. Вот такого явно никогда не было.

Я шокировано уставилась на свои ладони. Как интересно… даже завораживающе. Правда, точно ненормально. Я потянулась к колокольчику, чтобы вызывать орте Сигурана.

И даже ухватилась за него, когда отмерла собеседница и впилась в меня яростным взглядом.

— Наследник, — выдохнула леди Таури, но почему-то уставилась на мой живот.

Не поняла, наследник — это же Данерт? Я даже головой покрутила, пытаясь его увидеть. Ой зря… меня замутило с утроённой силой. Нет, мне это все явно не нравится.

— Бог! — мысленно возопила я. — Мне плохо, что-то не так!

Да и муж явно же должен на мои эмоции среагировать, должен понять что мне нехорошо. И это мягко сказано.

— Мерзавка! — вдруг выпалила собеседница и в одно мгновение отвесила мне звонкую пощёчину.

Я вообще не поняла, что это было. Вот совершенно не поняла. Какой-там защититься?!

— Это я! Я должна была стать матерью наследницы! И это мое место! — нависая надо мной прорычала леди Туари. — Я была первой женой! Меня избрали наместники и народ! Это мое место! Я с детства воспитывалась как королева!

— Но ты не она, и уже вряд ли ею станешь. — Прохрипела я, все также мысленно взывая к фею. Мне с огромным трудом давалось каждое движение.

— Это мы еще посмотрим. Поверил же Данерт, что я не была в тянута в историю с пыльцой фальенса. О, как жаль, что он казнил только троих. — Она спятила, отчетливо поняла я. Или не спятила, а просто тварь, которая не останавливается ни перед чем и идет напролом к своей цели. Даже по головам. — Леди Ритане придется очень несладко. А теперь, отдай колокольчик.

Сопротивляться я не могла, но пальцы свело, и пока она выцарапывала из моих рук средство связи с прислугой, поцарапал. Но своего добилась. И тут же отчаянно в него затрезвонила.

— Сюда! Миледи плохо! Скорее! Помогите, — а наклонившись ко мне, и очень тихо шепнула, — а я еще обязательно рожу наследника принцу и тогда…

Что она хотела сказать, я уже не услышала. Я и так была права во всем. И в том, что Данерт отозвался на мои эмоции, и в том, что леди Туари была пригретой на груди змеей. Только это все стало неважным. Неважным, потому что я вдруг с ужасом поняла, что у меня невыносимо мокро между ног. И липко. И даже горячо.

— Сабрина! Держись! — верещал над головой недофей, который только что появился и явно пытался колдовать. Но у него, видимо, выходило плохо.

Потому что сознание уплывало, тело забилось в судорогах, мало того, меня еще и выворачивать начало.

«Зря я Анлунирона домой отправила», — прежде, чем отключиться, подумала я. — «Кто ж знал, что все так сложится. Годовщина смерти его родителей, а заодно день памяти предков и покушение на мою жизнь.»

Глава 26

Мне отчаянно не хватало воздуха. Я хотела дышать и никак не могла избавиться от мерзкого запаха нашатыря. Стоп? Откуда здесь нашатырь?

— Доченька, ты очнулась, — я распахнула глаза и не поверила им. Надо мной склонилась встревоженная мама.

И очнулась, и даже закашлялась.

— Я же просила не утягивать ее так туго, — укоризненно покачала головой мама, обращаясь к кому-то за гранью моей видимости.

Боже, я умерла, да?

Мама легонечко рассмеялась.

— Сабрина, от примерки свадебных платьев никто не умирает. Ты переволновалась, девочка моя. И тебе слишком туго корсет затянули.

— Мама…мамочка! — кинулась ей на шею и крепко обняла.

Даже если это бред, даже если галлюцинация, но здесь, она со мной, живая и теплая. И моложе, чем… Господи, разве так бывает?

Я плакала и расцеловывала щеки, лоб и руки матушки, не смея поверить в то, что мне все это не снится. Так ведь не бывает? Не бывает же…

— Тише, солнышко, — мама прижимала нежно и гладила по голове. — Ничего страшного не случилось, тут душно, на улице жарко, ты просто переволновалась. Как никак замуж выходишь…

— И что с человеком свадьба делает, — произнесла какая-то женщина.

И у меня в голове щелкнуло. Я ведь помнила и ее, и это ателье. Бегло посмотрела на свой живот и ноги… Невероятно! Я в свадебном расшнурованном платье! И это то самое платье, в котором я выходила замуж за Юру…

— Зеркало, — хрипло попросила я. — Мамочка, дай, пожалуйста, зеркало.

— Ох, ну раз просит зеркало, значит пришла в себя наша красавица, — заулыбалась швейный мастер и пошла за тем, что я просила.