Даже если вам немножко за 30, или Герой (не) моего романа!

Мне, наверное, очень повезло, что ни звери не напали, ни муж свою магию не направил. На рефлексах, естественно, а не специально.

— Данерт, я поняла, что мне не давало покоя. В воду должна окунуть ребенка мать. Все животные, которые водили своих малышей были женского пола.

— Ты издеваешься? — хрипло, отчаянно, практически прорычал муж. — Ты же знаешь, что у них остался лишь я.

— И я, — еще тише ответила ему.

— Что?

— Я. — Уже уверенней повторила. — Я могу попробовать, если ты позволишь.

За нашими спинами началось шевеление. К всеобщему изумлению, посланники устроили точно такой же живой коридор, как и толпа у ворот. А вода в озере успокоилась.

— Видишь, они тоже считают, что идти должна я.

— Я не настолько отчаянный идиот, чтобы рисковать тобой и нашими детьми. Я даже отсюда чувствую, что вода холодная. И кто знает, что должно произойти… Сабина…

— Доверься, Данерт, пожалуйста, доверься, как ты это сделал в моей спальне. Пусть у меня нет магии, но я чувствую, что мы можем помочь девочкам и я почти уверена, что купание не причинит мне вреда.

— Почти? — глухо уточнил муж, но я уже видела, сил сопротивляться у него нет.

А потому приблизилась и осторожно коснулась его щеки, желая приободрить и поделиться своей нежностью.

— Пожалуйста.

Я победила. Если это можно назвать победой.

Мне пришлось выслушать кучу наставлений от мужа, проникнуться всей степенью его опасений и переживаний, а также несколько оголиться. Только после этого, мне отдали ребёнка и позволили войти в озеро.

Что делать дальше я не знала. А потому медленно, по мягкому, абсолютно чистому дну я прошла по пояс и замерла. Данерт был прав, когда говорил, что вода холодная. Очень холодная. Была первые три-четыре шага, а потом я совсем перестала ощущать температуру. И кажется себя. Мной будто ветерок руководил.

Я осторожно уложила головку девочки на локоть, при этом удерживая ее тельце на плаву в воде, второй рукой поправила ее черные кудряшки, которые расплелись из косы неведомым для меня образом. Нежность к ребенку накрыла с головой. Чудилось, что я вся соткана из нежности и любви. Пусть не к своему, пусть к чужому ребенку. Но сейчас это абсолютно не имело значения.

Когда я отвела от Аленсии взгляд и подняла голову, с удивлением обнаружила, что нахожусь в метрах десяти от берега. Данерта я видела с трудом, и то, только потому что он прыгал как заведенный. Этакая блоха… да уж… И ситуация не смешная, страшно должно быть, а мне спокойно… Разве удивляюсь тому, что все еще прочно стою на своих ногах.

Не сразу я заметила изменения, скорее я их почувствовала, и только потом отметила, что Данерт на берегу перестал прыгать и махать руками. А наоборот, застыл каменным изваянием, словно бы его стрела пронзила. И как я это разглядеть сумела?

Додумать не успела, девочка закричала. Жалобно, тонко и пронзительно. А следом раздался мужской крик. У меня волосы дыбом встали. Я попыталась вытащить принцессу из воды, чтобы прижать к груди и успокоить, но потерпела поражение. Не получалось. Вода стала такой, словно несколько минут назад была теплым желе, а теперь окончательно остыла и застыла.

— Сабрина, возьми себя в руки, — голос недофея раздался в голове вовремя.

Я чуть ли орать не начала, когда поняла, что не могу ничего сделать.

— Что происходит? — мысленно обратилась к богу. — Почему они кричат?

— Потому что чувствуют боль. Знаешь, что делают с ногой, которая неправильно срослась? Заново ломают кость.

— И ты считаешь это нормальным? Ей же больно…

— Успокойся и держи ребенка. Ты же не думала, что восстановление и очистка каналов пройдут незамеченными как для принцессы, так и для ее отца? Сейчас начнётся.

Что именно начнётся я спросить не успела. Как и предсказал бог Аленсия замолчала. Правда, Данерт продолжал кричать, но это вдруг ушло на второй план. Потому что от меня к мужу, прям из грудной клетки, вырвался яркий фиолетовый луч и врезался прямо в грудь его высочеству. А затем из живота, точно такого же цвета луч, устремился и к Аленсии. Я была для них связующим звеном. И если честно, чувствовала себя батарейкой, от которой подзаряжаются два гаджета. Хотя особого дискомфорта это не приносило, разве усталость накатила волной.

Сложно сказать в какой момент я сообразила, что больше не нахожусь в воде, а сижу в разноцветном водном пузыре, наполненном воздухом, Аленсия же бережно уложена на моих коленях.

— Ты обязательно поправишься, — прошептала ей, убирая мокрую прядку со лба. Кстати, никаких признаков заболеваний, таких как Синдром Дауна, не было. Я видела таких детей. Они очень похожи друг на друга, хотя родственниками и не являются. Солнечные детки, так их еще называют.

Как бы там ни было, но чисто физически, кроме того, что Аленсия до крайности истощена, я не видела больше ничего.

— Мама, — распахнув глаза, выдохнула девочка, чем ввела меня в ступор.

Я так криков не испугалась, как ее простого обращения. Зеленые глаза смотрели прямо и с такой надеждой… Боже, ну не может быть такого, чтобы она в лицо не знала свою маму. Так почему меня сейчас ею кличет?