Даже не думай соблазнять

– Ты посмотришь, что можно сделать, и бросишь трубку. – Ее отец, вероятно, делает одолжение, приглашая ее сопровождать его на модное событие. Она сможет поболтать с нужными людьми, и, если ее платье будет сногсшибательным, оно может появиться на обложках модных журналов. Прекрасная возможность поднять шум вокруг ее дизайнерских моделей. Может быть, она даже найдет инвестора для бутика. Но Дэвид Кейн ведет себя так, словно он босс, а она зеленый интерн, которого вот-вот вытолкают из офиса. Нет, так не пойдет. Больше она в эти игры не играет. И он не будет распоряжаться ею. Она ждет ребенка, который отныне для нее на первом месте.

– Я посмотрю, что смогу сделать.

– Ты…

Бобби забрал телефон из ее рук и прервал звонок. Они лежали несколько мгновений в тишине, потрясенные. Бобби бросил трубку. Стелла не поняла, ужаснуло ее это или вызвало чувство благодарности. Она опять, против желания, сделала то, что поклялась никогда больше не делать – заплакала.

Глава 11

Черт.

Бобби прижал дрожащую Стеллу к себе. Он прекрасно слышал разговор. Дэвида Кейна точно нельзя назвать чутким человеком. Они встречались дважды: на презентации шоу и подписании договора. Оба раза Кейн был настроен враждебно, как Скрудж. Это оскорбительно. Тогда Бобби было все равно. Он знал, чего хочет от переговоров, а Кейн мог бушевать и угрожать сколько угодно, но не смог бы уговорить его принять условия, которые его не устраивали.

Но обращаться так с дочерью? Черт. Отец Бобби тоже не подарок, но он, по крайней мере, беспокоился о своих детях. Рыдания сотрясали Стеллу. Ему было очень больно слышать это. Он был бы рад украсить лицо этого деспота. Никому не сойдет с рук такое, и уж тем более ее отцу!

Если бы Брюс Болтон хотя бы раз услышал, что кто-то из его мальчиков разговаривает с женщиной таким тоном! Мужчины, позволяющие себе обращаться с женщиной как с придверным ковриком, не заслуживают называться мужчинами.

Бобби старался облегчить ее боль. Он не может подраться с Кейном, зато в состоянии поддержать Стеллу. Она прижалась к нему. Он чувствовал себя не в своей тарелке, хотя всегда знал, что, когда и кому сказать. Но Стелла всегда выбивала его из колеи. Поэтому он просто обнимал ее, гладя по спине и целуя в лоб, щеки. В конце концов, она начала успокаиваться. Шмыгая носом, выдавила из себя грустную улыбку.

– Прости меня. Наверное, это просто гормоны.

– Не извиняйся, Стелла.

От этих слов слезы снова полились из глаз. Он поцеловал ее, надеясь на понимание того, что нет ничего страшного, если она окажется слабой и беззащитной рядом с ним. Он может быть сильным за обоих, если она позволит.

Резкий стук в дверь прервал их.

– Ой, Мики! Он уже, наверное, обезумел!

Они быстро вскочили с постели.

Лицо Мики покраснело, он дышал с трудом.

– Твой отец. – Он сложился пополам и закашлялся.

– Я разговаривала с ним.

– Чего он хотел? – Мики взглянул на них, помятых после сна. – Чем вы там занимались?

– Отец приказал мне сопровождать его на бенефис и модный показ.

Бобби с удивлением смотрел на нее. Она говорила так спокойно, словно ничего не случилось.

Мики сморщился, ничего не понимая.

– Но разве это плохая новость? Его никогда не интересовала твоя одежда. Разве это не попытка узнать тебя поближе?

– Я…

– Ну вот, опять, – проворчал Мики, – не начинай, пожалуйста.

Бобби глядел на них во все глаза. Все это, очевидно, происходило не раз. Из разговора с Кейном стало ясно, что он редко говорил Стелле, как гордится ею, если вообще когда-нибудь говорил. Наоборот, настаивал, что дизайн – это ребячество. Чушь. Это снова вывело его из себя. В его семье не плакали. Орали, дрались, кидались вещами, но ничего не оставляли несказанным. Бобби часто думал об этом, как о проклятии – годы стычек изматывают человека. Но теперь взглянул с другой стороны и расценил практически как подарок. Его отец ни секунды не сомневался, если хотел сказать, что он мерзавец. Но всякий раз он обнимал сына за плечи и говорил: «Молодец, мальчик. Твоя мама очень гордилась бы тобой».

И Бен не стал бы тыкать носом. Еще бы что-нибудь случилось, они снова сцепились, но постарались бы вместе найти решение. Бобби отпустил руку Стеллы и обнял ее за талию. Они должны находиться по одну сторону баррикад.

– Бенефис через две недели, – объяснил он.

– И что?

– У нас запланированы некоторые анализы и встреча с семейным адвокатом. На это понадобится где-то месяц.

Мики не понравился ответ.

– Анализы, значит?

– Нам нужно быть уверенными, прежде чем расскажем моему отцу. Иначе… – Стелла уже пришла в себя, ее голос звучал ровно.

– Ты замерзла?

Она пожала плечами, но он почувствовал, что дрожь вновь пробежала по ее телу. Ему пришла в голову идея: если она пойдет припудрить носик, он сможет кое-что обговорить с Мики напрямую.

– Может быть, возьмешь мою рубашку?

– Хорошо. – Легко поцеловав его в щеку, она ушла.

Мики подождал, пока за ней закроется дверь.

– Я еще не встречал ни одного мужчины, достойного ее.

Наверное, это оскорбительно, но у Бобби более важные вещи на уме.

– Планируешь пристрелить меня? Если да, сделай это, пожалуйста, быстрее.