Читаем De Personae / О Личностях Сборник научных трудов Том II полностью

Наряду с повышением независимости промышленного и торгового капитала вообще и ТНК в частности от финансового капитала группа пришла к выводу о том, что, несмотря на жёсткую антитрестовскую политику, проводимую начиная с 1930‑х гг. в США и после Второй мировой войны в Европе, ТНК склонны к созданию различного рода альянсов неформальных, а потому не преследуемых по закону картелей, синдикатов и других форм согласованного раздела рынков сбыта капиталов и т. п. Наряду с отрицательными последствиями этого процесса группа А. Кинга увидела и положительные, состоящие в том, что корпорации создавали своего рода пулы для финансирования тех или иных разработок. При этом было отмечено, что государство, особенно в США, борясь в сбытовой сфере с картелями, фактически поощряет создание надмонополистических групп в сфере научно — исследовательских и опытно — конструкторских разработок, подчас само организует такие группы.

Наконец, в докладе был сделан вывод о том, что заметное повышение эффективности и нормы прибыли ТНК видят в снижении неопределённости внешней среды и на этой основе — в развитии программно — целевых методов управления. За 30 лет до появления современного маркетинга в исследовании впервые был сделан вывод о том, что магистральным направлением деятельности ТНК является создание программируемых ими рынков сбыта, где реализация продукции будет заранее гарантированной. Фактически речь шла о том, что ТНК не только на неформальной основе производят раздел рынков сбыта и фактически уничтожают конкурентную среду и рынки в их классическом понимании, но и практически переходят к целенаправленному формированию потребностей потенциальных покупателей как на рынках товаров народного потребления, так и на рынках производственной продукции. Едва ли не единственную возможность повышения эффективности в долговременном периоде ТНК видели в то время в решительном отказе от режима свободной конкуренции и переходе к различного рода формам так называемого активного планирования. Характерно, что в ходе написания доклада А. Кинг неоднократно встречался с Д. Гэлбрейтом, одним из ключевых советников администраций Д. Кеннеди и Л. Джонсона, автором знаменитого «Нового индустриального общества»[927], лауреатом Нобелевской премии и одним из гуру теории конвергенции.

Поскольку финальная шлифовка доклада перед представлением правительствам стран ОЭСР проходила в небольшом курортном итальянском городке Фраскати, работа получила название «Меморандум Фраскати». Меморандум был высоко оценен руководителями крупнейших ТНК, но крайне неоднозначно воспринят министрами, представлявшими страны ОЭСР. Эта неоднозначность достигла такой степени, что в отличие от всех других работ ЕПА доклад был засекречен и было принято решение не распространять его от имени ОЭСР и не предоставлять средствам массовой информации. Лишь спустя 40 лет он был официально рассекречен ОЭСР.

Поскольку в «Меморандуме Фраскати» тщательно рассматривались основополагающие для анализа наднациональных внутриэлитных взаимоотношений вопросы, представляется целесообразным несколько забежать вперёд и оценить, насколько выводы меморандума подтвердились результатами более поздних исследований, основывавшихся на достоверной фактологической базе.

Из небольшого числа первоклассных работ, осуществлённых в 1970‑е гг., заметно выделяется своей документальной основой и тщательностью аналитической проработки серия докладов, выполненных авторским коллективом в составе Е. Хермана, Ф. Берча, Ж. Шевалье и Д. Котца. Этот коллектив представлял собой специальную экспертную группу, созданную в рамках темы «Корпоративная собственность и контроль» по решению Конгресса США в 1969 г. и проработавшую до 1978 г. Группа имела беспрецедентный доступ ко всем, включая засекреченные, документам и к отчётности Комиссии по ценным бумагам и Налоговой службы США, а также к документации регистрационных служб всех 50 штатов. Нельзя не подчеркнуть, что ни до, ни после этой работы подобного доступа к публичным и засекреченным документам профессиональным исследователям, экономистам и юристам в США не предоставлялось.

Сами по себе доклады были засекречены Конгрессом США и использовались для рассмотрения на закрытых заседаниях соответствующих комитетов Сената и Палаты представителей. Однако участникам созданной группы было разрешено опубликовать фрагменты этих докладов в качестве авторских монографических исследований. Это сделало материалы доступными для внешних экспертов. В ходе работы над докладами группе удалось сделать несколько документально обоснованных выводов, которые почти полностью переплетались с основными идеями «Меморандума Фраскати», подготовленного группой А. Кинга.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное