ДЭ Пятачка

Представители Инженерного Корпуса армии США описывают Бассейн F колорадского Горного Массива как «регион с наиболее загрязнённой квадратной милей на планете». Тысячи животных и птиц погибли, испив здешних вод или просто тут приводнившись. Штат Невада, полигон «Браво 20» – шестьдесят четыре квадратных мили ландшафта, ставшего поистине «лунным» после пятидесяти лет артобстрелов. В 1983-1984 годах воды из Национального природного заповедника Стилуотер (Stillwater) вышли за пределы региона и смешались с химикалиями в воронках от взрывов бомб, а затем, попав опять в заказник, убили семь миллионов рыб и тысячи птиц. Двадцать три миллиона артиллерийских, танковых и минометных снарядов уничтожили девяносто квадратных миль лесов и лугов испытательного полигона Джефферсон в штате Индиана. Приблизительно полтора миллиона этих снарядов ещё не взорваны. Многие из них находятся ниже поверхности земли и их почти невозможно обнаружить. Один из экспертов заявил, что для того, чтобы дезактивировать некогда девственно-чистую почву, необходимо удалить тридцать футов грунта, используя при этом бронированные бульдозеры – слой в тридцать футов на площади в девяносто квадратных миль.

«Когда Поднебесная следует Пути, – писал Лао-цзы, – то кони – не под седлом, а унавоживают поля. Когда в Поднебесной утрачен Путь, в угодьях растят боевых скакунов.» И:

Есть у меня три драгоценности,
Коих держусь, оберегая.
Первая – сострадание.
Вторая – умеренность.
Третья – смирение.
Нежен – могу быть храбрым.
Во всём умерен – могу быть щедрым.
Смиренный – способен искусно править.
Сострадание отвергают,
чтобы быть беспощадными.
Умеренность отвергают,
чтобы без меры тратить.
Смирение отвергают,
чтобы возвыситься.
Это дорога к смерти.

Даосский идеал состоит в том, чтобы править, «наполняя желудки и укрепляя кости», – то есть заботиться об обществе следует, начиная с низов. Сегодняшние же правители, бизнесмены и промышленники «заботятся об обществе», выделяя всё больше и больше денег и власти тем, кто наверху. И Доллар Оседает Там. Подобную ситуацию описал и Лао-цзы:

При дворе – тишь да гладь,
в полях же – хаос и сорные травы.
В житницах – запустение.
Платья – узорного шелка,
на поясах – мечи остры,
едой, питьём пресыщаются,
живут в избытке и роскоши.
Вот что – бахвальство разбоем
и отрицание Дао!

Пух нашёл Пятачка, и назад к Лесу в Сотню Акров они пошли к вместе.

– Пятачок, – немного помолчав, чуть застенчиво начал Пух.

– Да, Пух?

– Помнишь, я когда-то сказал, что должен сочинить Хвалебную Песню Пуха Сам-Знаешь-О-Чём?

– Ой, Пух, – сказал Пятачок, чуть порозовев вокруг носа. – Неужто она уже…

– Она уже написана, Пятачок.

Румянец медленно перебрался с носа Пятачка на его ушки, и разлёгся там.

– Уже, Пух? – немного хрипловато переспросил он. – А… а… а когда же будет?… Ты имеешь ввиду, что она уже совсем-совсем написана?

– Да, Пятачок.

Кончики ушей Пятачка вдруг вспыхнули ярко-красным, и он попытался что-то сказать, но даже после того, как он раз или два кашлянул, ничего не вышло. Потому Пух продолжил.

– В ней семь куплетов.

– Семь? – как можно небрежней сказал Пятачок.

– Кхм, – сказал писклявый голосок.

– О, Пятачок?

– Ага. Ты не видел Пуха?

– Давно уже не видел… Но, раз уж ты здесь, я хотел бы спросить тебя кое о чём… Как у тебя дела?

– Просто замечательно, – ответил он. – Вчера два человека попросили у меня автограф.

– Ух ты. Тогда это должно было попасть и в новости.

– Да. Это в самом деле было просто что-то захватывающее…

– А как твои отношения с Иа?

– Даже и не знаю… – сказал Пятачок, – Мы с ним давненько не виделись.

– Ну, это само по себе уже неплохо. Извини меня. Бедный старина Иа… Мне надо быть более терпимым.

– Да, у него хватает поводов для волнений, – сказал Пятачок. – Это такая печальная штука, быть Иа…

– У всех у нас хватает поводов… – сказал я. – Ты сам был склонен немного поволноваться. Но, не взирая на все поводы для волнений, ты что-то предпринимал. В этом разница между тобою и Иа. Ну, во всяком случае, одно из различий.

– Всё равно, – сказал Пятачок. – Мы не должен быть слишком строгими к Иа. Я уверен, он оценит даже небольшую Доброту.

– Мне надо бежать, – добавил он. – Я должен найти Пуха. До свидания.

Вот так.

– У тебя ведь не часто получается целых семь куплетов в шумелке, правда, Пух?

– Никогда не получалось, – сказал Пух. – Я, кажется, про столько никогда даже и не слышал.

– А Все-все-все её уже слышали? – спросил Пятачок, на мгновение остановившись, чтоб подобрать и тут же выбросить палку.