Де-Вита. Часть вторая

Сейчас же ему казался весь коридор и лестничная клетка очень светлыми и никак уж не противными, какими они ему виделись сегодня ночью после того, как они распрощались с Екатериной. Всё это возможно просто потому, что сейчас окна, которые то и дело смотрят в коридоры и лестничную клетку, не омрачали Вангера а даже наоборот, подбадривали его настрой, от чего он выпрямил спину и наконец-таки пошёл. Шёл он немного тягостнее чем раньше, потому как он не до конца привык с той скованности движений, которое одаряло ему его пальто: руки тяжелее сгибались к локтях а ноги, хоть он и не бежал и не делал намеренных широких шагов, давали понять, что их узкое заточение у этого шерстяного пальто не даст ему шагать шире обычного. В голове же у него было на удивление ясно. Он не пытался, выходя на улицу вспомнить, что с ним было вчера или неделей ранее. Не стоит сразу делать вывод, что он был пьяницей или человеком с плохой памятью, напротив, Кристиан был одним из приближенных к мистеру Дюпону как раз по тому, что обладал хорошими исполнительскими способностями и долгосрочной памятью. Спросите его любую дату из истории этого королевства, или близлежащего, и он с радостью вам ответит на этот вопрос и сделает это в мгновение ока. Тут идёт речь совсем про другое, когда мы упоминаем его обыкновенную забывчивость по утрам, от чего он не может нормально подумать о будущем или просто о чём-то интересном. Тут, скорее всего, просто дело в том, что он обычно так загружен на днях, что не может просто взять и откинуть это как страшный сон. Все его тяготы с работы, политики, истории и прочего так сильно въедаются в мозг, что их уже нельзя просто забыть посторонними мыслями, или какой-то работой. На этот раз, на его же удивление, и на удивление уже читателя, он был легок умом как мысль о естественном, а выглядел он лицом ничуть не хуже даже самого счастливого человека. И несмотря на ранее упомянутые окна в том доме, которые были как глаза и принимали в этот дом-хранилище свет, который уже в свою очередь по утрам принимался рыскать по квартиркам в поисках тех самых людей, кто должен уже был пробудиться по первому кинутому лучу солнца на сей бренный мир. Эх… Знали бы люди, как иногда солнце, нет, даже сама природа хочет, чтобы люди были созидателями, смотрителями и вдохновителями мира сего. Но природа незаслуженно получает болезненное безобразие и извращённые пороки.

Не успел Вангер покинуть своего дома, как почти у выхода он имел неудачу встретиться с Фридрихом Эльзинским. Они натолкнулись совсем нечаянно и чуть бы то ни было не сбили друг друга. А сбить Эльзинского, иль же причинить ему иное неудобство значило получение осуждающего взгляда от многих жителей сего дома. Да, помимо того, что это попросту сумасшедший дом с соответствующими населенцами, тут есть некий Фридрих – бывший маркиз сего города. И опять же, да, помимо этой несусветной бредятины, он постоянно грозится всем судебной расправой за то, что они имели нахальство потревожить «его величество», где по сути, даже если постараться, то можно было лишь наскрести «его меньшинство». Однако же почему, несмотря на эту комичность этого персонажа его бояться? Ну-с, во первых есть за что. Ну-с, во- первых, есть за что. Однажды он все-таки смог своим маразмом ввести одного человека в суд. Тогда уже все боялись за того несчастного и даже стали было искать ему адвоката. Но все мы понимаем, что за это не стоило беспокоиться от слова совсем. Дело было очевидно на пользу противоположенной от Эльзинского стороны. Опосля Фридрих и упал в своей уверенности и наглости, что способствовало тому, что более такого курьёза не было. Но маленький страх за повтор остался в их сердцах, что, собственно, очень зря, даже глупо. Но маленький страх за повтор остался в их сердцах, что, собственно, очень зря, даже глупо. В конце же Кристиан уважительно наклонил голову Фридриху (Якобы для демонстрации своего уважения к этому человеку, если его так можно было назвать), и широко обойдя его направился к выходу.

– Надо же было так влипнуть и так пасть пред собой? – подумал про себя Вангер с серьёзной претензией к самому же себе.

Далее он проследовал к арке, что должна была его вывести на уже проевшую ему плешь улицу, которая казалась ему таковой за свою грязь. Прежде всего не за ту грязь, о которой вы могли бы подумать, а за ту, что её создаёт уже в привычном нам виде.

Каждый день Кристиан видал эти улицы, да только такой ажиотаж от не пойми чего, он видел в первые. На улицах было полно людей. Кристиан очень осторожно и размеренно ходил по улицам, опасаясь чего-то, хоть и сам нее понимал чего. Улицы были полны людей. В основе своей, там были просто обеспокоенные граждане, которые очевидно обсуждали случившееся в дворце Жака вчерашним вечером, точнее сказать ночью. Но также там были и очень яркие представители, которые очень явно выделялись из всей толпы. На улицах было очень хорошо были видны колпаки и синие пиджаки.