Дебют четырех коней. 1946-1947 (СИ)

Джон Фостер Даллес — друг, ближайший соратник и госсекретарь в кабинете Дьюи. Профессиональный дипломат и человек имевший на президента огромное влияние. Настолько большое, что именно его брату в прошлом 1946 году доверили реформировать управление стратегических служб в полноценную разведывательную спецслужбу. Аллен Даллес не смотря на шепотки за спиной — мол назначение было исключительно результатом влияния его брата — за короткий период времени успел показать себя с лучшей стороны и пробиться «узкий круг» президента.

Дуглас Макартур — министр обороны. Хоть Дуг и не показал себя с лучшей стороны непосредственно на фронте и был заменен на посту главнокомандующего Эйзенхауэром, во многом наличие боевого генерала в команде республиканцев обеспечило им решающий перевес на выборах 1944 года. Дуг был несколько туговат в плане соображалки и имел отвратительный характер, но и заменить его было просто некем.

Последним в кабинете был Джордж Хамфри занимающий пост министра финансов. Он, что интересно и немного парадоксально, попал в кабинет Дьюи «по квоте» промышленного лобби и в первую очередь всегда отстаивал интересы крупных производителей.

— Мы не можем на лягушатников надавить хорошенько, чтобы они не думали дергаться? — Бросил в сторону госсекретаря недовольный взгляд Макартур. — В конце концов они от нас зависят в плане оружия и снабжения чуть более чем полностью, а мы вроде бы как хотели бойкотировать этот Московский «конгресс».

— Можем, — кивнул старший Даллес, — но тогда правительство в Париже сформируют без них, а потом просто попросят убраться из колоний. А дальше либо французские колонии останутся верны Парижу и тогда де Голля и Рейно отправят вон пинком под зад, либо начнется конфликт.

— Разве это плохо? Или лучше отдать красным вообще все без боя?

— Лучше, вот только боюсь убедить де Голля начать гражданскую войну между метрополией и колониями за наши интересы будет достаточно сложно, — сарказма в голосе директора ЦРУ было столько, что даже привыкший ко всему президент невольно усмехнулся.

— Тогда нужно сделать так, чтобы французы не долетели до Москвы, — выдал следующее предложение министр обороны, — это кажется уже по вашему профилю такие штуки?

— Мы рассматриваем подобный вариант, — кивнул глава ЦРУ. В том, что американцы чувствовали себя во французских колониях как дома, не было ничего удивительного. Выражаясь финансовым языком, все заморское имущество было уже французами заложено-перезаложено несколько раз для поддержания видимости некой самостоятельности в борьбе с Германией.

— Господа! — Неожиданно подал голос министр финансов. — Вы кажется не понимаете всю глубину той задницы, в которой мы находимся. Франция нужна нам полностью и без капли влияния Москвы. Небольшая гражданская война на заднем дворе комми — это конечно приятно, не спорю, вот только нас она никак не спасет.

— Хм… А можно подробнее, — Макартур вытащи изо рта дымящуюся сигару и сделал рукой неопределенный жест в воздухе, — и по возможности человеческим языком, чтобы далеким от вашей кухни людям было понятно о чем речь.

— Можно, — покладисто согласился Хамфри. — За два последних года наш госдолг вырос до 350 миллиардов долларов или до 155% от суммарного валового внутреннего продукта в годовом исчислении. При этом в первом полугодии этого 1947 года впервые за последние восемь лет отмечается падение уровня промышленного производства. Инфляция выросла до 4,5-й процентов, но хуже того — начал проседать курс доллара по отношению к золоту на международном рынке. Если в 1932 году тройская унция стоила 20 долларов, в прошлом году в Бреттон-Вудсе мы предлагали закрепить стоимость золота на уровне 31 долларов за ту же унцию, то сейчас спустя всего год цена золота выросла до 35 долларов.

— Джордж, — обратился к министру финансов президент, — мы здесь все не настолько хорошо владеем цифрами как ты. Что означает все вышеперечисленное? На сколько это плохо?

— Хорошо, — Хамфри бросил быстрый взгляд на Макартура и вздохнув принялся объяснять более образно. — Мы взяли уйму денег в долг — порядка 250 миллиардов долларов, если быть точным — на финансирование войны рассчитывая потом забрать свое за счет расширения рынков и скажем прямо эксплуатации Старого Света и их колоний. Но долг настолько большой, а успехи нашей армии столь малы, что кредиторы уже потихоньку перестают нам верить. И даже наши собственные промышленники, видя, что поток заказов скоро может резко снизится, начинают сокращать производство уже сейчас. Деньги, ранее вложенные в фабрики, выливаются на потребительский рынок, а бытовых товаров не хватает. Отсюда рост инфляции, и падение курса к золоту.

— А еще короче и понятнее? — Нахмурился министр обороны.