Дебют магии

Эдрик постарался что-то сказать, но слова решили объявить забастовку. Вместо этого Блестящий открыл рот, высунул язык и, стараясь сохранять равновесие, показал пальцем в рот.

Магнат протянул ему склянку с какой-то непонятной жидкостью, но Эдрик был не в том состоянии, чтобы рассматривать содержимое пузырька. Он тут же выдернул пробку и залил живительный напиток в рот, даже не почувствовав вкуса.

— Спс-бо, — икнул Жандарм и пошатнулся, но Ля’Сахр вовремя подхватил горе-стража порядка.

Платз поднял с земли золотистый венок и нацепил его на голову Эдрика.

— Ну что, лучше? — «как бы мэр» улыбнулся Жандарму, который начинал все уверенней и уверенней стоять на земле.

Поверхность переставала уходить из-под ног, как конвейерная лента, а разбитый мир постепенно склеивался в общую картину. Слова вернулись, а за ними пришли и чувства — и первым был вкус.

— Бхе! — Эдрик сплюнул, отвращено высунул язык и облизал губы. — Что за дрянь вы мне подсунули?

— Всего лишь чай с протрезвляющим эликсиром, — успокаивающе похлопал Леденцовое Копье по плечу Магнат.

— Чай! Протрезвляющий эликсир! Могли принести воды и немного выпивки, и через пару часов я был бы как огурчик…

— Пару часов — слишком долго, — напомнил о своем присутствии Платз, — мы и так прождали тебя целую вечность.

— И зачем же я тебе так пона…

Эдрик схватился за рот, приготовившись явить свой внутренний мир Златногорску. Но этого не произошло.

— Гадство, — сплюнул он, — не говорите, что вы напоили меня зельем из…

— Да, из магазинчика на Лакричной Улице, — закончил Ля’Сахр.

— Но у них же отвратительное послевкусие! Вы не могли зайти к старику Бурту или Хае?!

— Послевкусие ужасное, зато эффект — отличный, ты трезвее стеклышка, — «как бы мэр» щелкнул пальцами по броне Жандарма, родив еле-слышимый «блям».

— К тому же, да будет тебе известно, Хая и Бурт не варят такие вещи. Только если для себя, но это лишь догадки.

— Никогда так не воротило от этой дряни…

Эдрик, ступая аккуратно, как по льду, шагнул вперед.

— Думаю, тебя еще воротит от этих магических помех, — подстраховал Карамельный Магнат шагающего поступью ребенка. — Но это ничего, рано или поздно пройдет…

— Я надеюсь, что рано, а не поздно.

— Ну так вот, — продолжил Платз, которого уже начала утомлять вся эта похмельная прелюдия, — тебе нужно будет…

— А где мое копье? — вдруг засуетился Эдрик Блестящий.

— Наверное оставил во Дворце, — предположил Ля’Сахр и, заметив, как на лбу блондина вдруг проявляются прожилки, перевел разговор. — Сделаю тебе еще одно.

Эдрик, тоже знающий, как злится Платз, поймал нужную волну.

— Отлично! Так что мне нужно будет сделать?

Платз улыбнулся. Троица встала в ряд и пошла вперед. В этом ряду «как бы мэр» и Магнат выполняли роль страховочных канатов.

— Рад, что ты снова снами, — улыбнулся Платз.

— Кстати, как все прошло? — вспомнил вдруг Жандарм. — Ну, вся твоя штуковина.

— Хорошо, что ты вспомнил, — Платз покрутил набалдашник трости.

Пока они спускались с холма, в который буквально врос Дворец Удовольствий, Эдрик все же выпустил свой внутренний мир наружу и выслушал все, что пропустил за прошедшую ночь. Пожалуй, впервые в жизни Жандарм слушал не перебивая, и где-то в глубине души он ой как не захотел оказаться на месте человека, сорвавшего план Платза.

Вскоре все трое спустились вниз и, стараясь вести Эдрика по тени, чтобы тот больше не показывал никому свой внутренний мир, вскоре усадили его на крыльцо какого-то магазинчика.

— Ну что, справишься?

— Да, но сначала мне нужно будет выпить, — Эдрик встал со ступенек и, отказавшись от помощи жестом руки, уже довольно уверенно скрылся в кровяной системе из улиц.

Плтаз вытащил из кармана газету, разложил ее и внимательно пробежался глазами по первой странице, остановившись на строчке «некто разбил Эликсир Вечной Жизни». А потом «как бы мэр» присел на ступеньки, ведущие на крыльцо, в очередной раз улыбнулся и посмотрел на небо.

Как же все же хорошо, что есть газета. И если магия не сделает ближайший день проще, то уж «Сплетник Златногорска» точно облегчит задачу.

Люди проносились по «кровеносной системе» города, как овальные тельца гемоглобина, сталкиваясь и разлетаясь в разные стороны. Больше всего их было, конечно же, у сердца — на главной площади, к которой тонкими венками вели все остальные улицы.

Витринное стеклышко блеснуло на свету, и в нем проявилось отражение Ромио, перекрашенное в радужные цвета.

— Ну и куда теперь? День только начался, — отражение открывало и закрывало рот в такт слов романтика, что было нормально.

— А мы разве шли куда-то, а не просто так? — Лолли замерла перед стеклом, рассматривая свое отражение.

— Я думал, ты ведешь нас куда-то…

— А тебя не смущает, что я шла за тобой?

— Я ждал, что в случае чего ты меня окликнешь…

Девушка оторвалась от своего отражения и посмотрела наверх, разглядев вывеску магазина, которая сверкала от обилия стразов, сталкивающихся со светом.

— Ладно, проехали. Но, думаю, мы вполне можем зайти сюда, для начала.

— Давай.