Дебютная постановка. Том 2

После похорон встал вопрос, где и с кем жить Свете. Она только-только окончила школу и поступила в институт. Когда Нина во второй раз вышла замуж, ее муж продал свою приватизированную квартиру и вложил все деньги в их общий бизнес. Другого жилья, кроме того, где он жил с Ниной и Светой, у него не было.

– Светлана не будет жить с отчимом, это неприлично, она взрослая девушка, а он… Света будет жить у нас, – безапелляционно заявил Михаил во время поминок.

Он уже успел «заработать» на своей должности столько, что купил участок земли в Подмосковье и построил просторный дом. «И ведь ничего не боится, и не стесняется», – с неприязнью думал Николай Андреевич, слушая брата.

– Места у нас достаточно, у Светы будет своя комната, где двое детей – там и трое, вместе будет веселее, – продолжал разглагольствовать Михаил.

Ему даже не приходило в голову спросить мнение самой Светланы. Девушка, раздавленная внезапно свалившимся горем, растерянная и плохо соображавшая, только молча кивала или пожимала плечами, когда ей озвучили проблему, требующую решения. Вдовец же от обсуждения самоустранился.

– Если я буду настаивать на том, чтобы Светик жила со мной, вы начнете меня подозревать черт знает в чем, – сказал он. – Решайте сами, вы кровные родственники, а у меня права голоса нет. Как решите – так и будет. Половину доходов от бизнеса, Ниночкину долю, буду по-честному отдавать Светику. Доходов этих, правда, кот наплакал, но уж сколько есть. Уйти мне пока некуда, как только заработаю на жилье – сразу съеду.

Смотрел при этом только на Михаила, чтобы Николай понял, что слова о возможных подозрениях к нему самому, конечно же, не относятся.

Миша в тот раз сумел додавить девочку, да она и сопротивляться-то толком не могла. Света переехала в загородный дом своего дяди, по утрам ездила на электричке в институт. Николай звонил ей каждые два-три дня, и по голосу казалось, что девушка постепенно оживает, ей нравится новая жизнь, ее все устраивает.

Через три месяца Света вдруг позвонила сама.

– Дядя Коля, можно мне к вам в гости?

– Ну конечно! – обрадовался Николай Андреевич. – Когда ты хочешь приехать? В выходные?

– А сегодня можно?

– Разумеется, – ответил он радушно, хотя сердце тревожно екнуло.

Что там случилось? Почему такая срочность?

Света явилась нарядная, в новой красивой одежде, модной и произведенной явно не в России. Да уж, Мишка расстарался, всю жизнь покупает хорошее отношение к себе услугами или деньгами, по-другому не умеет, а скорее всего, просто не знает, что может быть и иначе.

– Дядя Коля, можно я буду жить с вами?

Николай Андреевич растерялся.

– Со мной? Здесь?

– Ну да. В Юркиной комнате. А что, я буду вам мешать?

– Да нет, что ты! Но мне казалось, у дяди Миши тебе хорошо. Там много места, твои двоюродные рядом, все-таки компания, не то что я, старый хрыч.

Лицо девушки помрачнело.

– Я не хочу там. Мне плохо у них. Они какие-то… чужие, что ли… Даже не знаю, как объяснить. Дядя Миша – барин, ведет себя, как в прошлом веке. Он такой весь важный, хозяин всего мира, а мы, как крепостные, должны угождать и слушаться. Вы бы видели, как он тетю Риту гнобит! Она старается изо всех сил, а он постоянно придирается, делает ей замечания, то ему недосолено, то пережарено, то недотушено, то в пирогах начинки слишком мало, а теста много, то наоборот. Заставляет ее готовить по какой-то дряхлой книжке, которой сто лет в обед. И где только он ее взял? Там еще дореволюционные «яти», вообще читать невозможно, и половина названий непонятные. Тетя Рита из кухни не вылезает, все какие-то новые рецепты пробует, чтобы ему угодить, а он будто издевается над ней. И прическа-то ей не идет, и платье плохо сидит, и вообще она якобы выглядит как кикимора. Она ему робко улыбается, говорит, что сейчас все переделает и исправит, а сама убегает на кухню и плачет. Мне ее так жалко! Она ведь хорошая, дядя Коля, она очень добрая, обо мне заботится. Я не понимаю, почему дядя Миша так себя ведет и почему она это терпит. Ну и вообще…

– Что – вообще?

– Не хочу с ними жить. Можно, я буду с вами? Вы не думайте, я хозяйственная, меня мама приучила. Я готовлю хорошо, убираться буду, стирать, гладить.

Сердце Николая Андреевича таяло при одной мысли о том, что племянница будет рядом. Она выросла у него на глазах, она все годы жила в соседнем подъезде, то есть на расстоянии буквально вытянутой руки. После того как Нина развелась со своим артистом, Николай Андреевич и Юрка помогали как могли, по возможности бывали у Нины или брали девочку к себе. А уж когда Нина занялась бизнесом, а Света была еще школьницей, Николай полностью взял на себя заботу о племяннице, следил, чтобы девочка не сидела голодной, делала уроки и не ночевала одна в пустой квартире. Светка ему как дочь. И разумеется, он был бы счастлив, если бы она жила с ним. Но ведь он не сможет дать ей того, что сейчас дает Михаил.