Дебрифинг президента. Допрос Саддама Хусейна (ЛП)

Рамсфелд также писал, что Белый дом считает, что Саддам платит своим агентам 60 миллионов долларов за убийство своих собственных дочерей, а также девочек Буша. Это было нелепо, поскольку Саддам скрывался и едва ли мог добиться хорошего приема по радио, о чем Рамсфелд, несомненно, знал. Что еще хуже, Рамсфелд процитировал Джорджа Тенета: "Вы уничтожили сыновей Саддама. Они вполне могут охотиться за вашими дочерьми". Тенет, очевидно, чтобы угодить своим хозяевам, полностью исказил то, что сообщили ему агенты на местах. Автор Рон Зюскинд назвал это "однопроцентным решением", основываясь на замечании, которое он приписывает Чейни. Согласно этому предложению, даже если вероятность того, что разведданные окажутся верными, составляет всего 1 процент, администрация должна рассматривать их как полностью проверенные и правдивые.

Рамсфелд также поднял старый каштан о двойнике Саддама. Из всех устойчивых мифов о правлении Саддама ни один не был столь живуч, как миф о двойнике. Сколько бы раз аналитики разведки ни опровергали эту идею, казалось, что Буша, Рамсфелда и других политиков невозможно переубедить. Команда Буша просто отвергала все, что ставило ее под сомнение. Хуже того, по мере того как война продолжалась и Ирак превращался в игру с обвинениями между теми, кто был прав, и теми, кто был неправ, вера администрации в двойников тела, казалось, росла. Администрация Буша была убеждена в своей правоте, независимо от того, что показывали разведданные.

Рамсфелд дошел до того, что изобразил Пола Бремера, управляющего Временной коалиционной администрацией, как бюрократа-изгоя в Месопотамии - хотя они с Чейни каждый день отдавали Бремеру приказы. Они велели ему приступить к де-баасизации и распустить иракскую армию. Но в своих мемуарах Рамсфелд обвинил Бремера в задержке передачи суверенитета иракцам.

Подобные исторические выдумки были свойственны не только этой стороне Атлантики. Мемуары британского премьер-министра Тони Блэра были столь же упрямо оборонительными, как и мемуары Буша. Я надеялся, что у Блэра, более житейски образованного человека, чем Буш, хватит мужества признать, что Великобритания участвовала во вторжении, руководствуясь предположениями, которые оказались ошибочными. Вместо этого Блэр долго рассказывал о растущей угрозе, которую представлял Саддам. Он сослался на работу комиссии Дуэлфера по оружию массового поражения и заявил, что Саддам "полностью сохранил веру в стратегическую важность ОМУ для своего режима и его выживания". Он считал, что применение химического оружия было жизненно важным для отражения иранских солдат, которые, преисполненные религиозного рвения, волнами бросались на иракские войска во время ирано-иракской войны. Только его применение, по его мнению, компенсировало превосходство иранских войск в численности. . . Для него приобретение такого ядерного потенциала послужило бы его основной цели: стать доминирующей силой в арабском мире".

Нигде в ходе допросов Саддама, его политических и военных помощников, а также ведущих ученых не было найдено никаких доказательств, подтверждающих утверждение Блэра о том, что Ирак угрожает своим соседям, тем более Западу, химическим или, что еще более необычно, ядерным оружием. Если и были доказательства, то они указывали в противоположном направлении. Да, химическое оружие сыграло решающую роль в войне против Ирана, но Саддам уничтожил свое ОМУ до вторжения 2003 года. Что касается ядерного оружия, то Саддам, возможно, и мечтал о его приобретении, но он никогда не признавался в этом и уж точно никогда не приближался к его получению.

-

Ирония войны в Ираке заключалась в том, что жестокий диктатор Саддам Хусейн и борец за свободу Джордж Буш-младший были во многом похожи. У обоих были надменные, властные манеры. Оба были довольно невежественны в отношении внешнего мира и редко выезжали за границу. Оба были склонны воспринимать все как черное и белое, хорошее и плохое, "за" и "против", и испытывали дискомфорт, когда им предлагали несколько альтернатив. Оба окружили себя послушными советниками и не терпели инакомыслия. Оба ценили единодушие, по крайней мере, когда оно совпадало с их собственными взглядами. Оба не доверяли мнению экспертов. Сходство продолжается:

У обоих было мало значимого военного опыта и нереалистичные ожидания относительно того, чего может достичь сила.

Оба принимали военные решения, исходя из политических целей. Оба не поняли, что разумное использование силы или даже угрозы силой может быть более эффективным, чем грубая сила. Оба взяли страны, которые наслаждались миром и процветанием, и ввергли их в войну и долги.

Оба мужчины добились известности, строго придерживаясь своих политических философий. Однако к концу своей карьеры оба были готовы отказаться от идеологических позиций в пользу более прагматичной политики. Оба обладали высокоразвитыми политическими навыками и умением тепло общаться с большими аудиториями. Но в общении оба были холодны и отстраненны, хотя могли включить обаяние, когда это было нужно.