Дед Мороз для Веры

Находиться в обществе погружного в себя, абстрагировавшегося от действительности Хейма было тяжело, и Вера, переговорив по скайпу с довольными родителями, попивающими мохито на пляже, быстро оделась, вызвала такси, поскольку городской транспорт уже не ходил, поехала в супермаркет за приятными новогодними покупками. Новый Год никто не отменял.

В центре города было празднично и весело. Народ гулял, развлекался, фотографировался у многочисленных ёлок, увешанных гирляндами. Веру даже пригласили выпить шампанского в компании молодежи, и, подумав, она согласилась. Взяла телефон у симпатичного парня, не решившись оставить свой, зафрендилась с новыми приятелями в соцсетях и попрощалась, пожелав им счастья в наступающем году.

Неприятно кольнуло под ребрами. Эти люди веселились, строили планы, верили в сказки, в чудо — что после праздничной ночи все у них в жизни станет еще лучше. И не ведали о том, что вполне могут не дожить до следующей зимы, а если и доживут, уже не будут пить шампанское на нарядных улицах родного города, а, как минимум, убивать друг друга за право согреться и выжить. Поэтому покинула веселую и приятную компанию, с трудом вернув себе приподнятое настроение.

В супермаркете было на удивление пусто — видимо, все уже закупились по полной. Вера, махнув на все рукой, выбирала лучший алкоголь, креветки, икру, мясо. К чему экономия, если вскоре об этом можно будет только мечтать? Возможно, у нее как у личной любовницы Хейма и будет все это в большем количестве, но, скорее всего, кусок в горло не полезет. Ведь она просто отдаст Землю в обмен на горячий секс с узурпатором и деликатесы.

Скупилась, с тоской сделав селфи у нарядных елок и фигур снеговиков с Санта-Клаусами. Пакеты были тяжёлыми, впивались в ладони, но она этого не замечала. Загрузила в подъехавшее по звонку такси, натянуто улыбалась на шутки и веселые истории таксиста, поймавшего вирус ожидания новогоднего чуда, а мысли были далеко.

Господи, Хейм, ну почему из всех земных мужчин я посмела полюбить именно тебя?..

Вошла в квартиру, поставила пакеты на пол и поняла, что сил не осталось. Вовсе не от тяжести провизии, от моральных переживаний. Прислонилась спиной к двери и потихоньку сползла на пол, обхватив колени. Слезы душили, безысходность убивала внутри все живое. Она была бы рада сорваться и бежать, но куда? Ведь даже не знает, к кому обратиться, чтобы задержали потенциального агрессора и предотвратили вторжение. К тому же, Хейм, скорее всего, вырвется из этой ловушки, разозлится при этом, и тогда уже точно не станет миндальничать, перекраивая климат планеты по своему представлению.

Как ей жить? Жить, зная, что скоро тысячи межгалактических кораблей устремятся к Земле? Не радовала даже перспектива выжить и остаться рядом с тем, кого она так любит. Любовь быстро умрет под гнетом вины, и ноша, скорее всего, окажется непосильной для сознания хрупкой и наивной в чем-то девчонки.

Не заметила, как в коридоре появился Хеймдаль, обеспокоенный тишиной и долгим отсутствием Веры. Как замер на месте, глядя на ее сжавшуюся фигурку, прижавшуюся к двери, уткнувшуюся лицом в колени в позе неподдельной скорби. В этом доме в последние часы воцарилась соответствующая атмосфера, будто Вера впитала в себя невеселую задумчивость мужчины, но не смогла с нею справиться силу отсутствия опыта и предельной эмоциональности.

Стоял, не решаясь подойти, лишь сглотнул, поджав губы. В голубых глазах появилась печаль, и даже злость на самого себя. Прекрасно понимал в тот момент, что творится в душе у искренней и чуткой девочки с розовыми волосами, которая за не столь большой промежуток земного времени навсегда поселилась в его холодном сердце, показав, что означает настоящее тепло. Оно могло сжигать дотла, но в нем не было ничего опасного.

— Ве-ра! — с горестным придыханием прошептал воин Прозрачных Льдов, сделав шаг вперед, приседая, сжимая в объятиях дрожащее от сдерживаемых слез тело своей родной девочки. — Любимая моя!

Она не ответила на его объятия, не подняла голову. Не загорелся в ее глазах цвета льда огонь ответного чувства. Пустота. Вот, что он ощущал. Пустота, неприятие, борьба с собой, отторжение. Словно тысячи острых ледяных игл впились в нежно бьющееся рядом с ним сердце. Хейм даже зажмурился — его буквально накрыло, сбивая с ног, лавиной неведанных прежде эмоций.

В тот момент он впервые возненавидел свою жизнь. Те обстоятельства, что заставили его прибыть на Землю далеко не для дружественного контакта. Необходимость принести страдания расе, к которой принадлежала та, без которой жизнь более не имела смысла. Впервые в своей жизни гордый воин Асгардии не знал, как ему быть. Чувства одержали верх над разумом. С разрывающимся на части сердцем, стремясь забрать себе боль самого дорогого человека, Хейм притянул к себе плачущую Веру, постепенно освобождая от обуви и верхней одежды.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍