Читаем Дедал и Икар полностью

Икар разбежался, оттолкнулся от земли, часто замахал крыльями, поднялся в воздух. Люди подняли головы вверх, следили за каждым движением маленького человека, который летел вверх, подобно птицам и богам. Икар поднимался все выше и выше, потом замер.

Веревка натянулась. Страж потянул ее на себя, хохотнул. Икар спустился чуть ниже, снова взмыл ввысь. Что-то блеснуло ослепительно ярко в руках юноши.

— Нет! — закричал Дедал, понявший свою ошибку. — Мальчик! Ика-а-а-ар!!!

Веревка натянулась чуть сильнее, затем ослабела и полетела вниз. Люди замерли еще не поняв, что произошло.

Несколько мгновений они смотрели в небо. Потом в землю ударила ослепительная молния — большой острый нож вошел в морской песок по самую рукоять. Вслед за ножом на землю упал и конец веревки. Что-то среднее между вздохом и стоном повисло над толпой. Люди снова смотрели в небо, на удаляющуюся фигурку. Вскоре она растворилась в нестерпимом блеске солнца. Больше никто и никогда не видел Икара.

<p>7</p>

Дедал смотрел в небо даже тогда, когда остальные уже смотрели на него. Потом закрыл глаза и рухнул на песчаный берег.

— Все мы смертны, — прозвучал над его головой голос Миноса.

Удаляясь в сторону от него, прошлепали шаги. Затем какая-то сила подняла его в воздух, поставила на ноги.

Голос звучал нагло и насмешливо:

— Я говорил тебе афинянин, чтоб без фокусов. Теперь я тебя убью.

Ноги Дедала подкосились, он почувствовал, что сейчас снова упадет, но все та же сила удержала его. Старый художник не открывал глаз, но прекрасно знал, кто говорит ему тихим вкрадчивым голосом:

— Ты умрешь в муках, афинянин. И царь мне это простит.

Да, теперь простит, подумал Дедал, еще придет и труп ногами попинает.

<p>8</p>

Легенда гласит, что Дедал бежал на остров Сицилию, где правил царь Кокал. Минос, узнав об этом потребовал отдать ему Дедала, но дочерям Кокала было жалко отдавать великого художника. Минос был приглашен во дворец Кокала, а когда принимал ванну, дочери царя вылили на него котел кипятка. Минос сварился заживо.

Икар взлетел слишком высоко, солнце растопило воск, перья посыпались в море, а вслед за ними в бушующие волны полетел и Икар. Море долго швыряло тело несчастного юноши. В последствии, тело Икара было найдено Гераклом и захоронено на острове Самос.

Ту часть Эгейского моря, в которую упал Икар назвали Икарийским морем.

09. 02. 2000.
Перейти на страницу:

Все книги серии Рассказы

Похожие книги

Браки совершаются на небесах
Браки совершаются на небесах

— Прошу прощения, — он коротко козырнул. — Это моя обязанность — составить рапорт по факту инцидента и обращения… хм… пассажира. Не исключено, что вы сломали ему нос.— А ничего, что он лапал меня за грудь?! — фыркнула девушка. Марк почувствовал легкий укол совести. Нет, если так, то это и в самом деле никуда не годится. С другой стороны, ломать за такое нос… А, может, он и не сломан вовсе…— Я уверен, компетентные люди во всем разберутся.— Удачи компетентным людям, — она гордо вскинула голову. — И вам удачи, командир. Чао.Марк какое-то время смотрел, как она удаляется по коридору. Походочка, у нее, конечно… профессиональная.Книга о том, как красавец-пилот добивался любви успешной топ-модели. Хотя на самом деле не об этом.

Дарья Волкова , Елена Арсеньева , Лариса Райт

Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Проза / Историческая проза / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия
Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман