Дедовщина

Тема знамён в средневековье много богаче. Например, Маврикий в своём "Стратегиконе" советует делать на время марша "ложные знамёна", дабы удвоить их количество. Типа: лазутчики считают войско по знамёнам, подумают, что нас много и испугаются. На поле битвы "ложные" надо убрать. А то свои запутаются. А вороги снова испугаются: пол-войска где-то невидимо в засаде стоит. "Обходят! Обошли!". Говорят, очень эффективно.

***

Все уверены, что "Зверя Лютого" под стеной убили. А я-то - вот он! Только-только с дерева слезший. Нет, коллеги, не с пальмы. Чешуйки сосновой коры загривок искололи, вся спина чешется.

"А царь-то - не настоящий!". А они-то не знают! Они-то думают, что под той белой кобылой Ванька-лысый валяется!

Мать! Перемать! Наверху оживать начинают. Головы поднимают. Какой-то чудак стрелу пустил.

Если они Елену убили... пленных не будет.

Ваня! Кончай страдать! В душе. И пугать. Там же.

Шлем - долой. И матом. Со специфическими попандопульскими выражениями для ускорения идентификация:

-- Уелбантурю! В баранки московские! Вперёд! К победе коммунизма! Факеншит! Ура! Даёшь! Заелдырим! Освобождение труда! Нах...!

Бойцы оглянулись. Содрогнулись: второй Ванька-лысый по полю бегает. Без корзна, но с плешью. И с характерно непонятными словами. А уж когда персонально зазвучало:

-- Сотник! Я те матку наизнанку выверну! - последние сомнения отпали.

Да, волшба. Двойник. Оборотень. И что? - Его ж так и зовут: "Колдун Полуночный". Ничего нового. Полезли. А то и вправду найдет и вывернет.

***

" - Моня, зачем было посылать Сёму матом? Он же гинеколог! Достаточно просто сказать: Сёма, иди работай".

Увы. Профессиональных гинекологов в моём войске нет. Даже проктолога - ни одного. Просто сказать "иди работай" - некому. Тёмное средневековье. Ажоподелаешь?

***

Пехота приставила лестницы и относительно дружно полезла на стену. Сверху пустили пару стрел, даже оттолкнули одну лестницу. Она съехала в бок и остановилась. Бойцы не побились, слезли и поставили заново.

Обычная история средневековых армий: "командир убит" и войско разбегается. У них-то их князья побиты, а у моих-то - вот он я.

Ситуация переменилась: наше "знамя полка" по полю бегает, на мате разговаривает. Хоть и не в корзне, но живой. И многообещающий. Из неприятностей. В смысле: воодушевляющий.

Воодушевлённая пехота забралась на стену и принялась выкидывать оттуда мёртвяков. Сотник повёл по галерее один отряд к башне, другой устремился к лестнице в город посередь стены, а я подскочил к группе Охрима.

-- Живая?!

Откуда-то из глубины кучи тел, которую образовали мои телохранители, донёсся слабый голос:

-- Живая я. Ребята... слезьте с меня.

Парни, несколько смущённо начали подниматься и расползаться. В шлемах лиц толком не видать, но, кажется, покраснели. В тон натюрморту: много красного.

В глубине кучи-малы обнаружилось красное корзно, принцесса в нём, такого же цвета. И белая кобылка. Тоже красная.

-- Охрим! Какого хрена?!

-- Поскакала... не успел... кобыла вот... срезень в шею... упала...

-- Чуть не задавили. Всё, думала, помру, дышать нечем.

-- А ты?! Чего ты сюда полезла?! Я ж тебе чётко сказал: сидеть. Махнуть и сидеть! На месте.

-- Так они... побежали и остановились. Заробели. Ну и... чтобы они... чтобы вперёд...

-- Дура! Тебя могли... как твою кобылу! Лежала бы рядом, кровью поливала.

-- Ой... я как-то... я не подумала... они сперва побежали... так дружно, весело... а после остановились... смутились как-то... а я... подтолкнуть их... а то... стоять-то... Ты Охрима не ругай. Он не ожидал. Он пытался. Не успел. Да я сама не ожидала! Просто... ну... нужно что-то сделать... как-то... Вот.

-- А если б тебя убили?

Она виновато криво ухмыльнулась.

-- И чего? Знать, воля божья такая. Может, и к лучшему...

И это говорит женщина, которая семь лет назад визжала от страха при шорохе мышей в темноте и карабкалась по мне как по дереву лесному?!

-- Охрим! Коня ей. Двоих для охраны. В лагерь. Глаз не спускать.

Принцесса со стражниками ускакала чуть не плача, виновато скукожившись в седле.

***

Как известно, женщина пребывает в одном из трёх состояний: вся в себе, немножко не в себе и вся из себя.

В первом она провела семь лет замужем за Казиком. Нынче, явно, второе. В зоне обстрела, без шлема и щита, в конном строю, погнать на стены вражеской крепости штурмующие колонны... "Немножко не в себе".

Интересно: а как у неё будет выглядеть третье состояние?

***

-- Ты, княже, сильно-то её не казни. Баба же. Бестолковая. Все побежали, ну и она... Моя вина, не углядел.

-- За что казнить-то? Город взят, наши вон, наверху. Давай-ка и мы полезем.

"Нет таких крепостей, которые большевики не могли бы взять" - пойдём-ка большевикнём-ка.

Город - взят. По полу "боевого хода" стоят лужи крови. Кое-где в них лежат мёртвые. Раненых нет. Мой фирменный "удар с проворотом" у новобранцев ещё не выработался, но что противника надо дорезать - усвоено.

На той стороне крепости суета: кто-то пытается выскочить.