Дедушка, Grand-pere, Grandfather… Воспоминания внуков и внучек о дедушках, знаменитых и не очень, с винтажными фотографиями XIX – XX веков

— Да нет же: продавцом… Зима тот год была суровая, а он, значит, товар-то повез в одно поместье под Веневом, называлось Урусово. Мне сама свекровь про это рассказывала. Время, говорит, послеобеденное было, припозднился он, и она его не пускала: к чему, мол, на ночь глядя из дома ехать? Темнеет рано, уж и метель завывает… Да он что-то заупрямился: нет, говорит, ждет меня помещица, товар продать надобно, у них там завсегда много берут. Время было перед Рождеством, когда обновки шили. Ну, и повез твой прадед всякую галантерею из своей лавки, — поясняла бабушка, забыв, что он там всего лишь «продавцом работал», — а по пути еще к знакомому крестьянину заехал, в Хавки. Тот угостил чем бог послал, а может, и выпили они чего. Приятель ему, как потом сказывали, тоже говорит: не езжай, Федор Иванович, уж больно пуржит-задувает. Но прадед свое: ничего, ехать недалеко, дело привычное. Да только в Урусово он так и не доехал… Нашли его утром. Лошадь среди поля стоит, вся как сугроб, ее доверху замело. Она-то жива, а он — замерз. Видно, потерял дорогу, из-за бурана. Надо было вожжи отпустить, тогда бы лошадь его обязательно к жилью вывезла: они же чуют, даже если не видать ни зги. А он стал замерзать, вожжи не отпустил… Лошадь послушная, она и осталась стоять. Ох, тогда сыночку-то его, твоему дедушке, всего годик исполнился… А батюшке его тридцать четыре года было.

Прадед Федор Иванович Белугин с женой Александрой Ивановной

Надежда Васильевна Ильина-Волконская (1855–1932)

Уже сегодня, благодаря Интернету, удалось дополнительно кое-что узнать. Урусово действительно недалеко, всего в пятнадцати километрах к югу от Венева. Если не погонять лошадь, то зимой можно доехать, наверное, часа за два. Изначально Урусово принадлежало княгине Зинаиде Волконской (1792–1862), кого сам Пушкин называл «царицей муз и красоты». Она, правда, посетила Урусово всего раза два, зато ее сын, Александр Никитич Волконский (1811–1878), летом наезжал туда часто. Когда же умерла в малолетстве его дочь, князь упросил своего управляющего, Василия Васильевича Ильина, генерала и предводителя тульского дворянства, позволить ему удочерить новорожденную девочку — одиннадцатого ребенка в семье Ильина. Князь полюбил ее как родную, и в результате владелицей большого дворца в Урусово в результате с 1878 года стала эта «генеральская дочь». В год смерти моего прадеда ей было тридцать семь лет! Ее портрет сохранился в тульском музее, так что сегодня можно увидеть ту, к кому, не исключено, и направлялся мой прадед в тот злосчастный день.

Мой «деда Коля», дедушка Николай Федорович Белугин, мамин отец, появился на свет в Веневе 4 декабря 1891 года, так что родителя своего он вовсе не знал: тот погиб, когда сыну едва исполнился годик. Жил дед с матерью, Александрой Ивановной Белугиной (в девичестве Базаровой, из старинного купеческого рода), которая полностью посвятила себя его воспитанию и наставлению на путь истинный, оставшись на всю жизнь бобылихой — замуж больше не вышла. Она, рассказывала мне бабушка, вечно ходила в черном, как монашка, была истовой прихожанкой. Бог забрал у нее мужа, считала она, за какие-то ее грехи, а потому без конца молилась, стараясь «замолить» их. Не было у нее в жизни никакой радости — кроме сына. Иногда ездила на поклон к различным святыням, ближним и дальним. Сама строжайше соблюдала все посты и сына своего, по выражению бабушки, «только и знала, что голодом морить». В результате вырос он худой-прехудой, тщедушный, одни кожа да кости… И здоровьем был слаб.

Учился дед, говорила бабушка, в гимназии, и учился он очень хорошо, как мне без конца напоминали, когда я пошел в школу. Что ж, я просто принимал это на веру, а вот прошлым летом, представьте себе, обнаружил в каком-то углу на даче два листа свернутой в трубку, заскорузлой, ломкой от времени фотографической бумаги. Оказалось, это… похвальные грамоты моего деда! Вот чудо так чудо! Как они вообще попали на дачу? Где прежде были? Листы удалось с грехом пополам распрямить, они все же в нескольких местах надорвались. Разглядел их — много интересного.

Вот похвальный лист от 27 мая 1902 года (деду десять с половиной лет), и выдан он в честь окончания первого класса второго отделения. Удивил он меня своим дизайном: полностью посвящен Гоголю и персонажам из его произведений. Причем все тут! И Чичиков — прямо под портретом писателя, и Собакевич, и Ноздрев, и Акакий Акакиевич, и Вакула верхом на черте, и сценка из «Ревизора» показана. Внизу справа даже могила писателя изображена, на кладбище Данилова монастыря в Москве, с отчетливо видной надписью на намогильном камне в форме саркофага: «И горьким смехом моим посмеюся. (Иеремии, гл. 20, ст. 8)» Но отчего в Гоголь? Оказывается, в тот год отмечалось 50-летие со дня смерти писателя.

Похвальный лист за 1902 год

Коля Белугин в ту пору