Дедушка, не спи!

— Я тебя не узнаю.

— Открывай.

Игорь выдохнул. Планы рушились, и он занервничал.

— Десять минут дай!

— Нет. Открывай!

— Ты че, братан. Мы так дружить перестанем.

— Серьезно?! А ты мне дал в тот раз десять минут?

— В какой раз?

— В тот раз, когда Олег чуть не откинулся на балконе!

— Тогда была другая ситуация.

— Открывай, — я грохнул по двери ногой.

— Э-э-эй! Потише будь!

— Открывай!

— Пять минут!

— Открывай! — я пощупал штапики, удерживающие стекло в раме. Эти штапики уже дважды покидали свое место. Оба раза стекло разбивал Олег, и оба раза стекло вставлял я.

— Ну ты и сука, Денис.

— Верно. А теперь двигай замок. А то у меня ключей нет.

На секунду Игорь пропал, а полотенце опустилось на стекло. Он одевался. И девочке тоже пришлось одеваться. Потом дверь открылась. Я вошел внутрь и посмотрел на них обоих.

— Чаю хочу. Не могу больше сидеть.

— Пошел ты!

За мной зашел Миша, и, не медля, улегся на свою кровать. Я наполнил кружку водой и бросил в нее кипятильник.

— Как дела?

— Замечательно, — Игорь закурил.

Он знал, что я не люблю, когда в кубрике курят, и делал это на зло. Он пускал дым, предварительно затягиваясь так глубоко, точно готовился к заплыву под водой.

— Еще что-то?

— Нет, — ответил я.

Кипятильник быстро довел воду до кипения. Я насыпал сахар и опустил в воду пакетик чая.

— Все. Можете продолжать.

Только продолжать уже было нечего. Я понял это по лицу его подруги.

Для всех девушек наступает момент, когда они понимают, что ими пользуются. До этого их можно раскрутить на все, что угодно, но если момент пройден, а желание спутника осталось не достигнутым, девушки начинают отступать. Игорь тоже это знал. Поэтому он даже не смотрел на свою спутницу.

Я покинул кубрик, и к тому времени, когда случилось главное событие ночи, читал книжку и пил переслащенный чай. Говорят, сладкий чай позволяет наесться. И в ту минуту мне очень хотелось есть, но у нас не было ничего. Папа попросил немножко сбавить расходы и потянуть с деньгами, поэтому я экономил и ел только то, что давали в академической столовой. Миша был из более обеспеченной семьи. Его отец ходил в море мотористом. В то время мы знали не понаслышке, что тот, кто работает в море, имеет хорошую зарплату, даже не смотря на невысокий ранг. Но в Мишиной семье родители деньгами распоряжались так, что сын почти ничего не имел. Он питался в столовой, а если не наедался там, что случалось гораздо чаще, чем обратное, он покупал себе хлеб и лапшу.

Я сидел погруженный в книжку, и вдруг раздалась пожарная тревога. Я вскочил со стула, расплескав чай по столу, и несколько секунд пытался вспомнить, что говорил командир на инструктаже по поводу сработки сигнализации. Мысли мешались. Я испугался и пытался собраться. На стендах были подробно расписаны действия каждого по всем тревогам, но ввиду собственной безответственности их никто не читал. Я кинулся к стенду, пробежался по тексту и снова окунулся в память.

Конечно, тревога не была ложной. Сработал датчик пожарной сигнализации, и сердце у любого первокурсника, столкнувшегося с этой проблемой на своей вахте, упало в пятки. Но в тоже время, ничто вокруг не горело. Никто не спешил выскакивать на плац перед экипажем со своими вещами. Но что-то случилось, и паника росла. На мгновенье я позабыл обо всем на свете, и лишь бешенное чувство долга вырывалось наружу… И вдруг я вспомнил.

Селектор.

Напротив главного входа на каждый этаж имелся селектор, по которому дневальный мог выходить на связь с дежурным по академии. Этой связью я и воспользовался, как только сигнал пожарной тревоги смолк. Но на связь вышел не дежурный по академии, а его помощник. От него я узнал, что дежурный уже спешит в наш корпус для проверки, а сигнал сработал на нашем этаже в кубрике номер 431, где жили мы с Мишей.

К тому времени, как проверяющий поднялся на наш этаж, Игорь успел увести девушку в другой кубрик и спрятаться сам. Я не смог его найти, хотя точно знал, что он не покидал казарму и отсиживается у кого-то под кроватью. Таким образом, дежурный по академии застал в нашем кубрике только Мишу, который стоял в балконных дверях и пытался вытеснить дым наружу.

Миша ни словом не обмолвился об Игоре. Он изложил в объяснительной свои действия, а когда дежурный поинтересовался, откуда в кубрике взялся дым, я сказал, что, скорее всего, его затянуло через открытое окно. Туалет, где курить разрешалось, находился далеко отсюда.

Проверяющий ушел, а Игорь так и не появился. Завтра нас ожидал очередной разбор.

Глава 6 Наказание