Деды и прадеды

Центр этого бесконечно бурлящего людского водоворота всё время перемещался. И по шуму поздравлений, по смеху и радостным приветствиям легко было догадаться, где находилась на тот момент тётя Варя. Иногда я подбегал к ней, потому что бабушка была рядом. Ну и не только поэтому. Я очень, ну просто очень любил, когда меня хвалили. А тогда я попадал в самый что ни на есть эпицентр любви всего огромного рода. И все дядюшки и тётушки, дедушки и бабушки, прадедушки и прабабушки, все приехавшие, пришедшие и приковылявшие поздравить именинницу обязательно обращали внимание на меня. И тогда я тоже получал свою порцию всеобщей любви. Я купался в этой щедрой волне, я нырял в неё, я подставлял макушку под эти мягкие или шершавые ладони, болтал и сплетничал, короче, выполнял ритуал дипломатического протокола, представляя московскую ветку фамилии. Все гости обязательно осведомлялись о том, как поживают мои родители. И я, если удавалось, обстоятельно болтал о том, что мне удавалось услышать от папы и мамы, которые опять улетели на космодром. Это слово действовало великолепно. Гости поднимали брови, уважительно посматривали на мою бабушку, которая, конечно же, не замечала их уважение, но, что греха таить, внутри страшно гордилась своей дочкой и зятем. Её карие глаза сияли.

Вообще, это был удивительный, фантастический, ни на что не похожий день, растянувшийся на сотни встреч.

Тётя Варя собрала тех, кто не видел друг друга десятки лет, тех, кто, казалось, и не думал встречаться либо рассорился в пух и прах. Но поругавшиеся, как все думали, насмерть, эти родственники, попав в этот магический родовой водоворот, теряли свои предубеждения и забывали обиды. В тот день царило великое искусство объединения — не зря накануне тётя Варя и моя бабушка до хрипоты посадили голоса, обсуждая и состав команд по подготовке застолья, и рассадку гостей. Этот пасьянс из сотен имён и сотен обстоятельств перекладывался всю ночь, после того как мы с бабушкой добрались до Дарьевки. И эта особая энергия, которая накрыла большую хату тёти Вари, которая мирила заклятых врагов, которая заставляла целоваться и плакать тех, кто давал себе смертельные зароки, эта радость общности била во все стороны, лучилась и заводила всю Дарьевку.

Дарьевку ощутимо била нервная дрожь.

Все гости, соседи и даже случайные зрители чувствовали, что происходит что-то необычайное, исключительное, что все невольно стали свидетелями такого события, о котором складывают легенды, о котором рассказывают правнукам. Никогда ещё не собирался в одном месте весь род — со всеми дальними фамилиями. Люди изумлялись этой своей общности, и весь этот человеческий рой чувствовал свою силу, наполнялся гордостью и радостью, которая была чем-то большим, чем просто радость встречи. Это было спрессованное ожидание чего-то радостного. Никто из нас тогда не понимал, чего ждать. Но это нарастание общего настроения наэлектризовывало воздух, веселило уже подуставших детей и молодило стариков, которые в последний раз пришли на такой сбор и думать не думали увидеть в одном месте шесть поколений рода.

Наконец, к восьми часам, сначала тихо, потом, как мячик, запрыгало по головам собравшейся толпы одно слово — «Пора!». Подчёркнуто скромно промолчали женщины, их мужчины громко брали на себя роли ведущих и ухажёров — каждый в своём углу навесов. Все чинно расходились и рассаживались, поправляли причёски и подтягивали пояса, шуршали одеждами, кокетничали и шептались.

Начиналось время Большого Ритуала.

Из всех собравшихся уже давно был выбран главный ведущий — дядя Жора из Калиновки, всеобщий любимец, женолюб и балабол. Его жена, серенькая и невзрачная тётя Соня Стеценко была полнейшей загадкой для бесчисленных кумушек, заглядывавшихся на румяного Жорика. «Чем она его взяла?» — вот был главный вопрос, который шелестел за столами в то время, когда Жорик заливался соловьём в первом, особенно вычурном и затейливом тосте.

А Жорик был в ударе.

— Все мы, здесь собравшиеся, так сказать, в широком и тесном семейном кругу, собрались здесь для того, чтобы поздравить нашу именинницу и не только для этого! (пауза) А вы все знаете, для чего мы тут собрались! (многозначительная пауза) Мы здесь все большая семья и не можем не порадоваться, что наша Варя (полуповорот) награждена высокой государственной наградой (указательный палец вверх, глаза округляются) — Орденом Ленина! (Гости попытались аплодировать, но чарки в руках мешают, всеобщее неудобство). Дорогая наша Варя! Варенька! Ещё когда была жива твоя мама, царствие ей небесное, то моя мама, царствие ей небесное, а они были подруги, то говорила она ей, что дочка у неё, Варя, выйдет в люди (далее последовал библейский пересказ всей родословной) Вот! И мы, все собравшиеся здесь!..