Defemtive

Конечно, муженек был полностью прав. Идея просто не усваивалась в голове. Приемные дети всегда казались чем-то последним. Вот если девушка, ну прям, не может, ну или парень. Вот если прям не в моготу, то можно еще годик попыхтеть, но ребенка не брать. Конечно, человек в любом доме – человек, но это как-то странно. Над этим не задумываешься, что ли. Вопрос поставил в тупик.

– Ты уверен, что хочешь этого? – всё, что смогла выдавить Ксю.

– Ну, мы вдвоём хотим детей. Да, хочу.

– Но свои, же…

– Давай, я объясню. Мы можем взять ребенка, которому лет пять и даже не брать никаких отпусков по уходу за ребенком. Мы просто пропустим самые сложные моменты его жизни. Полюбить его можно всегда. Ну, вот какая разница от кого он? Типо, кто вообще любит свою сперму? Люди выливают ее в унитаз, оставляют на простынях, едят – на последних словах Алексей немного отвратился, ему были неприятны такие слова. Они как будто шли из уст не его. А кого-то другого. Странно, но парню всегда было неприятно говорить о чем-то таком. Да, нехорошо лезть в личную жизнь пары, но всё же, Леша был ещё тем экспериментатором.

Один случай настолько был ужасен, что про него рассказать просто, ну, невозможно… (слова вырезаны редактором)

– Дай мне время, пожалуйста – сказала Ксю и начала обнимать парня.

Она еще раз попытается сделать все естественным путем. А если не получится, начнет думать обо всём этом разговоре.

Глава 15 Андрей

Ох уж эти шуточки про суды при анкапе. Сегодняшний подросток 187 и коммунист не расценивает это как шутку.

Многое поменялось в суде. Куча новых судей, остальные в тюрьмах. Наверное, данная работа стала самой сложной по обучению. В обществе, полном стояния на месте, с созревающими внутренними противоречиями, все медленно деградировали, как и судебная система.

Когда пришло новое правительство, суды взорвались. Права мужчин, женщин, трансгендеров, призывников, военных, врачей и тому подобное. В чем собственно проблема? Любое правовое государство столкнётся с этой проблемой перестановок.

Пузырь. Обычно он наполнен нашим тёплым дыханием или менее горячим воздухом, как и в нашей ситуации. Воздух с буквой "Э" в словах чиновников, бредом про зарубежные средства массовой информации, знаете, наполнял наш мыльно-воздушный шар. Вот в наш пузырь начинают врываться первые иголочки, требующие нормальную зарплату. Ой, смотрите, вон тот огромный. Это вопрос о миграции. В первый раз такое вижу. Игла почти протыкает его с другой стороны. Не хватает миллиметра до того, как пузырь можно будет начать крутить на этой игле. А вон маленькие, чуть-чуть тыкающие, видите? Это провластные службы, они приубавили свой пыл и уже еле задевают наш шарик.

Так вот. Представьте, что наш пузырь взорвался, и осталась куча игл. Все иглы требуют внимания, все важны, все нужно срочно решить. Решать и кнутом, и пряником. Подвластные полной цензуре СМИ зарезать, а с мигрантами начать дружить, попутно не забывая немного их подталкивать ножиком, чтобы те не расслаблялись и учились чему-то новому.

Конечно, многое решает суд. Куча почти одинаковых, по сути, дел в своём консилиуме должны образовать какое-то право или закон, сделать что-то.

Прецедент. Он появляется если сделать один плохой шаг. Что хороший юрист сможет сделать с одним случаем? Да всё что угодно! Полностью поменять конституцию, разломать все ветви власти и заодно покушать в фаст фуде, на деньги, выигранные с исков. Надо же чем-то питаться. И хорошо, если человек передознётся бургерами, заплывёт жиром и успокоится. Хорошо, но в нашей ситуации такого не было. Господа судьи работали с новым законом, постепенно его совершенствуя. Также постепенно система стала такой, ну, нормальной. Уже не походила ни рисинку во рту. А это ведь одно из старейших представлений суда: если крупа не сварится во рту человека на протяжении определенного промежутка времени, то обвиняемый невиновен.

Несмотря на изложенное выше, нет идеальной системы судов. Она должна меняться. Наш мир медленно движется к совершенству, и окажемся ли мы в катарсисе, зависит только от нас.

На Андрея было заведено два дела. Вообще одно, но все вопросы относительно пола, гендера, если хотите, решались не одним человеком. Обычно это были угнетающие и угнетенные. То есть мужчины и женщины. Повторюсь, обычно. Если пара людей поссорилась и в паре два мужчины, то судьи тоже два. Один натурал, другой, соответственно гей.