Дефиле в Москве

— Потом вино, полковнику, — надо, видимо, освободить поезд от бандитов. Или как? — резко сказал Левицкий. Из других купе выглянули испуганные гражданские пассажиры.

— А-а! Действительно, вперед, господа!

В следующем вагоне картина была ужасной — в коридоре лежало где-то с полдюжины окровавленных трупов. Это были немецкие офицеры интендантской службы.

Эсэсовец Пельке очень разозлился, он резко по очереди заглядывал в каждое купе, но разбойников уже не было. Они товклись в следующем вагоне. Как раз грабили пассажиров. Дмитрий пропустил вперед своих попутчиков — венгерского капитана и эсэсовца Пельке с ножами. Розбійнички не успели схватиться за свои ППШ, началось кровавое месиво.

Дмитрий увидел, что дело идет к развязке, выпрыгнул из вагона и побежал к путям. У перил остановился. Надо было выманить хоть одного из разбойников из кабины паровоза. Решение пришло мгновенно. Дмитрий бегом вернулся в вагон, там уже было по битве. Итальянские и немецкие офицеры вытаскивали трупы «вольных казачішек». Пельке лежал с сотрясением мозга, мадяреві выбили зубы, и он хотел с горя застрелиться, румынский майор его отговаривал, мол, зубы можно и золотые вставить, будет еще лучше — красиво и богато, румын показывал капитану свой золотой зуб, вставленный, как он говорил, в самом Париже. Оба уже успели приложиться к бутылке коньяка.

— Что делать? — до Левицкого подошел итальянский подполковник, в руках держал «шмайсер». — Что еще надо сделать?

— Локомотив! — сказал Дмитрий. Он отыскал бутылку коньяка в чьих-то разбросанных вещах, нашел в купе проводников стакан. — Бегом! За мной! — бросил итальянцу.

Подбежали к паровозу. Дмитрий стал возле лестницы, немного сбоку, и начал с громким бульканьем наливать коньяк в стакан. Налил полстакана, выпил, налил еще, дал итальянцу, за третьим бульканьем из кабины послышался голос:

— Эй, да вы там пйотє! Вань, слышь, они там п'ют. Вань, ти посторожи этих, я спущусь, выпью соточку, патом ти сходіш. Я — быстро.

Сработало, обрадовался Дмитрий. Вольный казачішка вместо «соточки» получил профессиональный удар в основание черепа и уснул надолго. Через несколько минут Дмитрий снова забулькал коньяком.

— Вась, да вы что там, обурєлі? Давай возвращайся, дєрябнул и будя, я тоже хачу. Ну че вы там? Я, блядь буду, счас спущусь.

Дмитрий дальше булькал коньяком.

Казачішка не выдержал, спустился и лег возле своего товарища.

Дмитрий вбежал в кабину паровоза, машинист и его помощник стояли беспомощные и пристыженные.

— Все, поехали, вперед! — крикнул Дмитрий.

В купе лежал немецкий офицер Пельке, возле него хлопотал военный врач, что нашелся среди итальянских офицеров.

Венгерский капитан со слезами на глазах рассматривал свои изрежены зубы, он что-то лементував своим языком и подкручивал напомаженные специальном шмаровидлом кончики усов.

Румынский майор смазывал свою шею и щеки одеколоном:

«Это я привез его из Парижа, когда был там, знаете, господа, Париж…».

Зашел итальянский подполковник:

— Я вас звал на бокал вина, господа, но решил, что лучше прийти к вам — со своим, конечно, вином.

Зашли итальянские офицеры с бутылкой вина.

Дмитрий выпил белого итальянского, и вместе с алкогольным теплом его окутала мерцающая дымка воспоминаний. Тогда в Черновцах…

Генця добрая девушка, и язычок… но не то, не то. Ее волосы, длинные, блестящие, непослушные, так соблазнительно лежит на голой груди, ее груди, красивых, умеренно больших, белых… Дмитрий застонал…

До Москвы доехали без приключений

НЕМНОГО ИСТОРИИ