Дефицит Высоты. Человек между разрушением и созиданием

В чём-то мы существенно превзошли тех, кто жил тысячелетия назад, а в чём-то существенно деградировали. И очень похоже, что в главном. Во многих отношениях управление в Древних Афинах, Новгороде в период его расцвета, средневековых республиках Флоренции, Венеции, Дубровника было более совершенным, законы более справедливыми, а искусство неизмеримо более высоким. Особой устойчивостью выделялась Венецианская республика, просуществовавшая восемь веков (сравним с 70 годами существования саморазложившегося СССР). Петрарка говорил, что самым крепким устоем Венеции было царящее в нём гражданское согласие. Граждане республики верили в справедливость её суда, понятие «чести республики» для них было наполнено глубоким смыслом. Быть гражданином «светлейшей» республики было почётно, и это обеспечивало максимально возможную безопасность. В Венеции после смерти дожа его семья должна была покинуть дворец в трёхдневный срок. Специальная комиссия проводила расследование по результатам его деятельности. В случае растрат убыток взыскивался с его семьи, за более серьёзные проступки можно было попасть в тюрьму. Этот неумолимый порядок сохранялся много веков, и каждый дож знал, что ждёт его семью при недолжном исполнении им своих обязанностей. Несколько веков «прогресса» — всего этого и след простыл. В современной России президенты и их семьи исчезают за границей, и никто ничего не расследует, даже если предательство президента было совершенно очевидно, как в случае с Горбачёвым.

Венецианскую республику — это чудо наяву — растоптала та же Франция, но уже «революционная». Такая же участь постигла Дубровник. Многие столетия существовали, торговали, процветали и горя не знали. И на тебе — революция! Но больше всего в истории не повезло России: против неё в начале ХХ века объединились как внутренние, так и внешние разрушители. Расцвет русской, восьмой по его счёту, цивилизации был предсказан О. Шпенглером, и Россия была очень близка к её созданию. И опять — революция!

Как полагает автор, считать цивилизацией Европу можно лишь с большой натяжкой: слишком велика разрушительность. После победы над Наполеоном умерить европейскую разрушительность созданием Священного союза попытался Александр I. Его целью было установление в Европе вечного мира, России ответили сначала Крымской, потом Японской войной. Но сокрушить Российскую империю удалось только с третьего раза — Первой мировой войной. Эта Высота, которая нарождалась на одной шестой части суши Западу была не нужна. Российскую империю сокрушить удалось, но на её месте выросла уже реальная опасность мировой революции, и тогда пришлось пойти на крайние меры и вырастить в своих цивилизованных рядах нацизм. Но с нацизмом вышел конфуз: он стал за три-четыре недели своих благодетелей щёлкать, как орехи, и снова пришлось идти на поклон к этим варварам, которые теперь именовались большевиками. И они снова спасли Европу. Ну ничего, это мы как-нибудь забудем. А опыт повторим и снова вырастим нацизм, теперь уже на Украине, и, учтя прошлые ошибки, сделаем этот таран против России безопасным для Европы.

Конечно, параллельно со всеми этими процессами нравы мягчали, гладиаторские бои, публичные казни, которые так нравились черни, постепенно ушли в прошлое, и тут снова рецидив: концлагеря и печи в Германии, лагеря особого режима в медвежьих углах России, да в каких количествах! Но в Германии для чужих, а в СССР — для своих. Чужих освобождаем, своих уничтожаем — ничего понять невозможно! А потом Германию воссоединяем, себя — распадаем! А потом ещё и в НАТО выражаем готовность вступить. Это с какого перепугу? А дальше ещё множество странных и непонятных вещей. Одна приватизация и масштабы вывоза капитала за границу чего стоят.

Как это всё объяснить? Объяснение есть. Где у главных фигурантов истории была Высота, там и творились славные дела. Где Высота была утрачена, там творилось предательство. Высота была у Александра Невского, Сергия Радонежского, Кузьмы Минина и князя Дмитрия Пожарского, Петра Великого, Екатерины Второй, всех трёх (!) Александров, Петра Столыпина. Наряду с Высотой были порой и жестокость, и распутство, но Высота — была. А когда Высота утрачивается, и на вершине власти оказываются ничтожества, дела идут резко вниз вплоть до распада и самоликвидации государства, как это было при Горбачёве.

Чем выше уровень, тем в большей степени деятель (в том числе такой коллективный деятель как власть) работает на систему и готов идти на жертвы ради системы. В день семидесятилетия Н. Михалкова министр культуры А. Мединский, отвечая на вопрос, почему у юбиляра столько постов и дел, не связанных непосредственно с его работой режиссёра, дал следующее разъяснение: «Отношение к проблемам общества, как к своим личным, это высшая степень правоты». Понятно, что Мединский под высшей степенью правоты подразумевает высокий уровень, а его слова — ещё одно свидетельство того, что уровневые представления пробивают дорогу в сознание людей.