Деграданс

«Понимаешь, Алексей, – подполковник явно был сбит с толку. – Этот поганец… Строго между нами, конечно… Я о Калинине, о журналисте… Он вроде ранен, вроде повздорил с нападавшими, а вот ведет репортаж прямо из логова… Так это сейчас подается прессой… Если мы, не дай бог, пристрелим Калинина или даже зацепим его, пресса разведет вонь… Общественное мнение – сила… Если оно обернется против нас, конец всей нашей работе. Может, „Антитеррор“ и не разгонят, но, уж точно, заставят отчитываться за каждый патрон, согласовывать каждый шаг. Ты согласен так работать? – Петунин, естественно, был не согласен. – Ну, так вот, Леша, ситуация у тебя там вроде как под контролем, да? Так что, подождем… Есть тут некие смутные моменты и с террористами и с этим ловким журналистом… В общем, ничего особенного пока не предпринимай… Только наблюдение и контроль…»

– Товарищ капитан!

Петунин поднял голову.

Миша Яранский прибыл на место происшествия.

– Вот, взгляните, – ухмыльнулся он. – Экстренный выпуск «Газетты». Мальчишки на улицах продают.

ЧЕЛОВЕК, ЗАХВАТИВШИЙ ЗАЛОЖНИКОВ В ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ГАЛЕРЕЕ «У ФАБИАНА ГРИГОРЬЕВИЧА», ВЫСТАВИЛ ПЕРВОЕ ТРЕБОВАНИЕ! ОН МЕЧТАЕТ ПОГОВОРИТЬ С ХРИСТОМ!

Человек…

Мечтает…

Вот так из твари делают человека.

СПЕЦИАЛЬНЫЙ КОРРЕСПОНДЕНТ «ГАЗЕТЫ» АЛЕКСАНДР КАЛИНИН РАНЕН! МУЖЕСТВЕННЫЙ ЖУРНАЛИСТ НАХОДИТСЯ СРЕДИ ЗАЛОЖНИКОВ! РАНЕНЫЙ, ИСТЕКАЮЩИЙ КРОВЬЮ, ОН ПОДДЕРЖИВАЕТ ДУХ ЗАХВАЧЕННЫХ ЛЮДЕЙ И ВЕДЕТ РЕПОРТАЖ ПРЯМО ИЗ ЛОГОВА ТЕРРОРИСТОВ!

Ну, прямо репортаж с гранатой в плавках!

Тут же фото мужественного Александра Калинина.

На втором плане просматривались лица нескольких заложников, но террорист отсутствовал. Он не показывался ни на одном снимке. Это тоже казалось капитану Петунину странным.

– Товарищ капитан! А вот и до вас дошла очередь!

– Что? Телефон? Из галереи?

– Да!

– Капитан Петунин?

Одним ухом Петунин слушал голос в телефонной трубке, другим вникал в результаты прослушки помещения, в котором находились заложники.

– Это ты, капитан, руководишь операцией?

– С кем я разговариваю?

– Неважно.

Капитан напрягся.

Тихое, почти неразборчивое шуршание.

Или нет… Скорее, голос… Будто кто-то дает подсказку говорящему…

– Как ваше имя?

– Это неважно.

Петунин жестом показал Арутюняну, что его интересует номер телефона, с которого говорит террорист. Жора тут же развернул дисплей. Все правильно. Петунин угадал. Конечно, Калининский мобильник.

– Слушай, капитан, мои требования.

Голос странный. Какой-то потусторонний.

– Ты с похмелья, что ли? Хочешь коньячку? Девочек из борделя?

– Понадобится, сам в зубах принесешь коньяк, а девочки у меня есть. Не зли меня.

И вновь с прослушки зафонили обрывки слов. Кто-то там, точно, подсказывал террористу нужные слова.

– Слушай, капитан… Без шуточек… Телевидение чтобы работало, ясно? Это первое… Я тут держу одну известную шишку, – террорист явно имел в виду Калинина. – Вот пусть рассказывает народу правду. Обо всем. Начнешь мешать, начнешь прерывать связь, положу всех… Материалу тут у меня хватает…

Он так и сказал – материалу.

– И еще… Слышишь?

– Слышу.

– Хочу с Христом поговорить.

Теперь подсказка прозвучала отчетливо. Стой на своем…

– Ну да, – хмыкнул Петунин. – Больше прямо поговорить не с кем?

Неизвестный суфлер (может, журналюга?) снова забормотал: бу-бу-бу…

Петунина так и подмывало крикнуть: «Кончай дурочку валять, лучше говори сам!», но террорист отрезал:

– Именно с Христом.

– А как с ним связаться, не подскажешь?

– Догадаешься, когда положу еще одного заложника.

– Да ладно, – быстро ответил капитан. – Я просто пытаюсь понять. Христос сам должен спуститься к тебе в подвал или для начала достаточно будет телефонной связи?

Короткая заминка. Бу-бу-бу. Поразит молнией.

– Начать можно с телефона.

– А как поймешь, что это Христос говорит?

Заминка.

Б-бу-бу.

– Я пойму.

– Больше ничего не надо?

– Пока нет. Сиди на связи.

– А заложникам? Им что-то нужно?

– Ничего им не нужно. Они со мной. Им хорошо. А будет еще лучше.

22 КАЛИНИН 14,52. Пятница

– …да ты, Витя, посмотри!

Калинин широким жестом обвел зеленые мумии.

– Как думаешь, почему люди идут смотреть на весь этот ужас? На все эти вырезанные органы, на не родившихся детей, на мумифицированных ссохшихся женщин? Да потому, что смерть вездесуща. Доходит? Смерть – самое распространенное в природе явление. Рано или поздно каждый подходит к черте, которая отделяет его жизнь от смерти. И никто, переступивший указанную черту, назад не возвращается.

Калинин уже не обращал внимания на заложников. Простреленная нога ныла, но он старался и на боль не обращать внимания, только легонько поглаживал повязку, наложенную поверх брюк.