Деградация. Свои люди

– Все течет, все меняется. Ты вон… Нет, не повзрослел даже. Посерьезнел.

– А уж ты какой серьезный стал, – отозвался Алексей, осматривая Ашота, одетого с иголочки в костюм. –  Галстук–то не давит на шею?

– Да я уже привык. У нас сегодня мероприятие было с ветеранами. Потом чуток посидели с ребятами, вот и припозднился. Вообще, это теперь моя повседневная одежда.

– Понятно. Пиво будешь? – Алексей указал на вторую бутылку.

– Нет, спасибо. Мешать алкоголь не буду, не двадцать лет уже. Да и чревато. Разгонишься и не остановишься. А завтра следующая часть ветеранов.

– Ветеранов? Ашот, ты чем занимаешься–то?

– Сейчас? Раздачей подарков от нашей политической партии.

– В политику, значит, подался? – скривил физиономию Алексей.

– Думаешь, ментом быть сильно лучше? – улыбнулся Ашот.

– Помнится, вы со мной общаться из–за этого прекратили.

– Да дураками были. Где они теперь все со своими идеалами? Все в офисах на дядю горбатятся, если вниз не скатились.

– А кто в земле червей кормит, – угрюмо добавил Алексей.

– Миша–то… Ребята говорили, что вроде ты его закрыл? Ты на свой счет это не бери. Все правильно сделал.

– Угу, – с грустью в голосе отозвался Алексей, но решил эту тему закрыть. – Слушай, Ашот. Я вот только одного не понимаю. Мы раньше тут бы сидели, брынчали на гитарах и пили пиво, тем более, в праздник. Куда делась нынешняя молодежь?

– Так известно куда. За компьютером вся сидит. Кто на танках воюет, кто себя с эльфом ассоциирует. Кому что ближе. А те, кому это не интересно… Так им и в наше время не до таких посиделок было. Да и меньше их, Лех. Мы же последние дети Союза, а они как раз на демографическую яму приходятся.

– Отдали улицу без боя, – заключил Алексей. – Смены нет.

– Ну да, всему свое время.

– Ашот, ты же видишь прекрасно сам, кому отдали! Гастробайтерам, да шпане мелкоуголовной!

Ашот закивал, задумался, казалось, он тоже на миг вернулся назад, в детство. Но затем пожал плечами и сказал:

– Мы были обречены на поражение уже тогда. Теперь все, что приносит деньги, вытесняет все остальное. И хорошее, и плохое. Постепенно, но необратимо. Тем более на улице. Правила капитализма, что ты хочешь. Улице не нужны образованные интеллектуалы, даже на уровне средней школы, с соответствующей моралью и культурой. Зачем? Это не выгодно, не рационально образовывать всех подряд. Особенно тех, кто этого не хочет. Свобода же. Получайте результат: пришли на замену носители другой культуры. И я сейчас не о национальностях вовсе. Русских в этой массе все еще большинство.

– Интересно рассуждаешь, наверное, даже правильно, – согласился Алексей. Трудно спорить с очевидным доводом.

Зазвонил мобильник Ашота, он отошел, принял вызов и некоторое время разговаривал в стороне, передвигаясь с места на место по детской площадке. Предоставленный себе Алексей прикончил первую бутылку, но открывать вторую не хотелось. Вскоре вернулся Ашот.

– Меня дома потеряли уже. Ты извини, я пойду. Как–нибудь еще потрещим!

– Обязательно! – отозвался Алексей. – Да и я, пожалуй, пойду. Мне это место теперь грусть навевает.

Они распрощались, и направились каждый в свою сторону.

Алексей зашел в квартиру, раздумывая, что же делать с бутылкой пива, и, решив все же ее допить, отправился за компьютер, намереваясь проверить почту, полазить по Интернету, таким образом, скоротать время за пивом.

В почте, помимо традиционного спама, было несколько дежурных шаблонных поздравлений с праздником от различных знакомых, читать их не хотелось совершенно. Других полезных писем не обнаружилось. Загрузился «Скайп», тут же проинформировав о нескольких входящих текстовых сообщениях аналогичного содержания. Алексей просмотрел список контактов. В сети практически никого не было. Глаз зацепился за абонента «Петр Блинов», находящегося теперь в вечном оффлайне, но отчего–то рука не поднималась удалить его из списка. Алексей однажды рассудил, что раз уж не получалось найти виновных в его смерти, так хотя бы вспоминать его изредка, таким образом отдавая дань памяти.

Но вот один из контактов засветился зеленым, абонент вошел в сеть. «Иван Рябов», американский звездно–полосатый флаг–иконка, локальное время чуть за час дня, подпись «Соединенные Штаты». Алексей кликнул на вызов. Зажегся зеленый огонек веб–камеры, Иван ответил практически сразу, представ на экране монитора взъерошенным, в мятой футболке и, как ни странно, тоже с бутылкой пива в руках.

– О, Леха! Привет! – эмоционально поприветствовал его Иван.

– Привет, Вань, – устало отозвался Алексей, но все же улыбаясь в ответ.

– Ты чего такой кислый?

– Так ночь у нас уже. После усиления. Праздник же. Или забыл, как оно проходит?

– Помню прекрасно! А у нас тут это обычный рабочий день, но я принципиально отказываюсь работать в день Победы. Спал до упора, только встал. Так что, за Победу, Леха!

– Бум здравы, – отозвался немного удивившийся Алексей, присоединяясь к тосту, – а как это, взял и отказался выходить на работу?