Деградация

Кукушкин собрал вещи, пожал руку Ивану, и пошел домой. Оставшись в одиночестве, Иван окинул взглядом зал. У него больше не будет верного помощника под рукой. Отношения между старшими смен портились на глазах. Никакого больше единства, фактически, каждый становился сам за себя. Что ж, пора было привыкать разбираться во всех проблемах самостоятельно, не рассчитывая на чью–либо помощь. Такой поворот событий совершенно не радовал Ивана, в голове крутилась пословица про одного воина в поле. Когда–то нравившаяся служба начинала откровенно тяготить. Но и до двадцати семи осталось не много, не уходить же в бега от военкомата на два года. Значит, стиснув зубы, пока терпеть. Осталось всего два года…

2011

– Таким образом, все сотрудники полиции будут получать заработную плату не менее пятидесяти тысяч рублей в месяц, – Сысоев, держа в руке микрофон, проводил инструктаж дежурной смены Ивана о реформе МВД, динамики усиливали его голос на весь зал. Иван вообще впервые видел эту возможность информирования сотрудников в деле, ранее необходимости в таких объявлениях он не видел никакой. Новости вполне естественно вызвали оживление. – Но не спешите радоваться. Есть еще два важных момента.

– Плохой и хороший, – пробубнил себе под нос Иван.

– Нет, Рябов. Плохой и очень плохой. – Ранее равнодушный Иван бросил вопросительный взгляд на Сысоева, который продолжил: – В общем, каждый сотрудник будет проходить переаттестацию для дальнейшей службы в полиции. Переаттестацию будет проводить специальная комиссия. В нее включат руководителей нашего центра, ответственных представителей управления кадров, а так же специалистов по подготовке кадров из образовательных учреждений МВД. С первого января 2012 года должны работать только переаттестованные сотрудники, то есть только новые полицейские. Так же будет сокращение, сократят около двадцати процентов мест. Но нас это коснется не сильно, просто ликвидируют вакантные места.

– То есть еще почти год могут поработать старые милиционеры без переаттестации? Это хорошо, – сказал Иван. Но не удержался, и равнодушным тоном добавил прямо в микрофон: – И сколько стоит положительное решение комиссии по переаттестации, если не секрет? Или ты не узнавал расценки?

– Старший лейтенант Рябов, вы что себе позволяете?! – демонстративно официально возмутился Сысоев на весь зал.

– Слава, хватит меня лечить, я осенью напишу рапорт на увольнение, как раз мне 27 исполнится и все, демобилизация, – причем Иван напел слово «демобилизация» с улыбкой на лице на мотив одноименной песни группы «Сектор газа». – Так что эта ваша переаттестация, как и все другие аналогичные аферы, лично мне глубоко параллельны. А вот личному составу явно нет, – он указал на устремленные вопросительные взгляды из зала. Затем приблизился к микрофону так, что бы весь зал услышал его голос: – И начальника при подчиненных не отчитывают, неуч.

В зале девушки откровенно заулыбались, кто–то даже хихикал, Сысоев побагровел, но удержался от резкой реакции на нескрываемые провокации довольного Ивана. Выключив микрофон, он прошипел Ивану:

– Десять тысяч рублей переаттестация стоит, доведешь до личного состава эту неофициальную информацию. Кто сомневается в своих силах, или у кого взыскания имеются, или прочие отягчающие факторы, рекомендую сразу ко мне обращаться по этому вопросу. По одному, не толпой! «Завал» и последующее исправление ситуации обойдутся дороже.

– Прочие отягчающие факторы, это какие?

– Например, отчисление за прогулы из университета МВД, – ответил Сысоев, покосившись на Ивана.

Но Иван лишь еле заметно улыбнулся. Вся эта переаттестация уж очень была похожа на экзамены в университете, много показного, искусственного. Он сталкивался с таким и в школе милиции, сначала массовый завал с пристрастием, потом появился спаситель, роль которого Сысоев решил взять на себя. Иван решил не добивать начальника отдела вопросом, сколько из этой суммы он клал в карман себе. Тот, не дождавшись от Ивана новых подначек, включил микрофон и продолжил:

– Но это все мелочи. Руководство приняло решение переаттестовать личный состав информационного центра во внутреннюю службу МВД. Полноценными полицейскими мы не будем, мы будем внутренними техническими служащими. С сохранением званий и должностей естественно.

– Стоп, Слава, один вопрос. – Иван стал серьезным, так как сразу увидел потенциальную проблему.  Сысоев, ожидавший очередной подвох, заметив серьезное выражение Ивана, только растерянно кивнул. – Зарплату повысят полицейским?

– Да.

– А «мы ими не будем»? – процитировал Иван Сысоева.

– Да. Мы будем внутренней службой, я же сказал.

Иван подвинул микрофон к себе вместе с рукой начальника, и произнес:

– Барышни, не хочу вас расстраивать, но вам зарплату никто повышать не собирается.

По залу пронесся гул возмущения, а местами откровенные возгласы недовольства. До Ивана донеслись обрывки фраз «опять обманули», «хороша реформа» и откровенные ругательства. Не дожидаясь срыва зла подчиненных на начальнике, Иван спросил Сысоева:

– Слава, у тебя все? Шел бы ты…